Открытие
Прошло уже минут десять с того момента, как рация прохрипела о начале загона. В полутора сотнях метров слева виден силуэт напарника, значит идём ровно. Воздух морозен и сладок, после городского смога хочется считать каждый вдох. Низкие берёзки и придорожный кустарник покрыты густым розовым куржаком. Солнце поднимается. Такой розовый рассвет в последний раз я наблюдал средь уссурийских сопок. Увиденное заставляет остановиться. Подобное возможно наблюдать только глазом. Ни одно фото не сможет повторить эту картину. Наступившая тишина прекрасно дополняет увиденное.
Но звон тишины нарушается постепенно нарастающим скрипом снега. Поступь зверя «на махах». Не двигаться! Лишь ритм сердца набирает обороты, да рука крепче сжимает цевьё. А зверь тем временем уже выходит из-за спины в поле зрения… Белый! Ах ты, собака! Во всех смыслах… Грузно выдыхаю ему вслед, а хвост лайки-альбиноса уже мелькает в кустах за поворотом полевой дороги.
Загон пустой, косули ушли на север, не доходя линии стрелков. Но короткий зимний день только начинается!
Зима… Чёрно-белая для городского обывателя, здесь она обретает краски: синие, зеленовато-коричнивые, розово-бардовые. Красный свет солнечного диска сменился на желтый. Зелёного можно не ждать, и три машины мчаться в клубах снега по идеально ровной ледяной автостраде – длинной обской старице. Несколько пар зорких глаз скользят по обочинам в поисках козьих переходов. Ярко вспыхивают стоп сигналы второй машины – колонна останавливается. Охотники проворно покидают свои места. Собаки взвизгивают и путают поводки за задним сидением.
Свежий гонный след уходит через болото. Горбатые кочки дышат влагой и покрыты куржаком. Впереди – низины и жёлтые чащи камыша. А за ними пока еще робко, но уже начинается её величество Тайга. Зверя нужно брать на переходе с болот в лесной массив.
Мягкий искристый снег кутает подстывающие уже ноги. Голоса загонщиков отчетливо слышны, но они не прошли еще и половины пути. Раскидистые берёзы неподвижны и будто бы солидарны со стрелками на номерах. В любой миг бурая шкура косули может мелькнуть в ивовой чаще. В тропинке, оставленной мной по пути на номер появляется мышь. На секунду всего лишь, и тут же исчезает. Это добрый знак. Лаек не слышно, слышны лишь переговоры загонщиков. След ведет в сторону первого и второго номера, но вскоре уходит южнее вдоль линии стрелков по ивовой чаще. А вот и Белый, промчался, не поднимая носа, в заросли боярки. Минуту спустя из берёзовой рощи слева мне помахал рукой Лис.
Холодное белое Солнце сыплет серебром. Утром было – 25 градусов, ближе к обеду чуть потеплело, но Зима не дает расслабляться, обжигая лицо колючим ветреным касанием. Какая замечательная позиция! Не только в плане сектора обстрела, где лесная опушка склоняется ко мне справа и с фронта, а кустистая низина чуть левее хорошо просматривается мной и отлично простреливается соседним номером. Природа постаралась на славу, создавая этот шедевр на зависть именитым живописцам. Тайга плавно взбирается на пригорок молодым осинником и останавливается, не решаясь спускаться. Две стройные сосёнки наблюдают за опушкой из первых рядов. Их в меру пышные кроны разбавляют зелёным бархатом бледное редколесье. Ни одной лишней веточки, ни одной неказистой былинки! Простая и естественная красота умиляет, и я понимаю, что не повстречаться со зверем на этой поляне у меня просто не получится! Вот так вот просто. Не хватает на этой картине пары грациозных косуль. Но они придут, ибо то, что я вижу – совершенно.
Значит, вот как приходит уверенность? Вот так запросто? Лёгкий холодок волнения прокатился от затылка к пяткам. Как в школе на уроке истории, когда учительница ведет ручкой по списку учеников, и ты вдруг понимаешь, что спросят именно тебя. Спешно листаешь учебник, торопясь ухватить хотя бы первые строчки параграфа и… слышишь свою фамилию. Вот и теперь я как-то неумело сжимаю цевьё своего ТОЗа. Выдёргиваю из памяти какие-то постулаты стрельбы: «убойные места», «поводка», «… не жди выстрела…». Это ведь действительно моя школа! Школа охоты по зверю. Ведь ни зайцев, ни тем более косуль я толком не добывал! И вот он – экзамен? Сейчас? Готов ли я? А что, собственно, страшного в том, что мне представится выстрел по зверю? Да и где он, зверь-то??
Череда быстрых мыслей меня успокоила, расслабила без ущерба для бдительности. Я стал ждать, ведь уверенность-то не ушла. Я ждал тех, кто, высоко подпрыгивая, мчался средь серых кустов, изредка останавливаясь, чтобы прислушаться к шагам загонщиков. И я увидел их. Пара стройных косуль двигалась по низине, легко перепрыгивая через поваленные осинки. Прыжок, другой, третий… Скрылись за пригорком, а я уже слежу за склоном впереди поверх стволов, изготовился и не дышу. Слышу, как замедляется готовое по-началу вырваться наружу сердце. Я вижу прекрасную, картину: молодой осинник на пригорке, прошлогоднее разнотравье ровными былинками усыпает склон, две сосны с кучерявыми кронами-зонтиками, и две взрослые косули осторожно появляются в ковыле! Такие живые, подпружиненные, готовые в любой миг сорваться и вихрем промчаться там, где мне пришлось бы корячиться не одну минуту. Чуть ниже груди цели уже скрыты пригорком. К выстрелу я уже давно приготовился, осталось только легонько шевельнуть указательным пальцем. Два чёрных ствола, кажется прямо-таки упираются в правую лопатку зверя. Внутри меня назревает конфликт двух личностей. Первая смотрит моим левым глазом и видит прекрасных животных, которыми хочется любоваться бесконечно долго. Вторая скользит фокусом правого лаза по чёрной планке над стволами и видит цель, желая немедленно её поразить. Конфликт не состоится, мы всё-таки на охоте, а не в зоопарке...
Козу мы взяли. Не я, как возможно ожидал читатель. Взял Андрей, чей номер был слева от меня, под сосновым выворотнем. Не хочется сетовать ни на себя, ни на ружьё с патронами тем более. После моих выстрелов картечью, козы стрелой помчались низиной прямо на соседней номер, где и свершилось закрытие зимнего сезона на копытных. А для меня в тот зимний день свершилось Открытие! Открытие прелести загонной охоты.
