Новые места
В 3й по счету деревне переправа через реку тоже отсутствовала. Был только мостик для скота, который явно не выдержит нашу ниву. М-да, надо что-то решать… Едем дальше по основной дороге, сворачивая то там, то сям. Вот здОрово-то, купили путевку в места, куда еще и не забраться. Ну, выбора нет, тыкаясь во все углы, заезжаем то в дикие кушнаря, где дорога обрывается; то в поля, заросшие бурьяном; то в просеку, уходящую болото, где успеваем неплохо побуксовать. Эх, за то «новые места», все как хотели… Очередной «ус» уводит все дальше и дальше от дороги. Ну, что-то бОлее похожее на правду. Куча осинника и березняка. Изредка встречается хвоя. Ладно, уже все равно, куда заедем, там и будем охотиться. Рябчик обязан присутствовать, глядишь, и косача встретим… Дорога, на удивление, попалась прямая, безо всяких ответвлений или вырубок. Единственные различимые следы, оставленные транспортом, были «гусеницы» и широкий треугольный протектор трактора. Доехав до торфяной речушки, с перепадом высоты берегов около метра, тракторный след заканчивался и оставался только гусеничный. Ну, стало быть, и мы приехали…
Следующим утром, когда заварили чай, куда добавили найденную Борей чагу, немало удивились радикально черному цвету напитка, который тут же окрестили «чернилами». Даже пара ложек сгущенного молока, добавленная для вкуса, не смогла особо повлиять на окрас чая. Взбодрившись чайком, разбежались в разные стороны. Идя по дороге, окруженной березняком, честно говоря ожидал встретить если не глухаря, то уж тетерю точно.
Тем не менее, за все время, что мы провели в тех местах, никакой боровой дичи кроме рябчика мы так и не увидели. В одном местечке, высвистел рябого. Через некоторое время стало понятно, что здесь целый выводок, но вот прилетел лишь один и «сел на голову». Честно говоря, был рад, что в руках держу комбинашку «север». Выстрел в упор, с 5-7 метров из мелкашки нисколько не разбил мой трофей. С другой стороны, привычка охотиться с «Зимсоном» 12К (с длинными стволами 750мм), на этой охоте много раз играла со мной злую шутку в плане определения убойной дистанции. На тех расстояниях, где «немец» не оставил бы рябому шансов, «север» живил и делал подранков. Стрельба из мелкашки же была зачастую невозможной из за листвы и еловых веток, в которых прятался рябчик.
Мой напарник встретил меня на подходах к лагерю. Будучи весьма в возбужденном состоянии, он очень эмоционально рассказывал, как только что на него вышел лось. Бык запросто топтался в 10 метрах от машины, пока Борис не шугнул сохатого. Рога имели то ли 5, то ли 6 отростков и, глядя на это внезапно свалившее счастье, к которому никто не был готов (лицензии-то нет!) Боря успел передумать очень много разных мыслей. Возле лагеря действительно были глубокие отпечатки лосиных копыт (разных размеров и давности). Честно говоря, встречать лосиные следы доводится довольно часто, однако, таких вот троп как здесь, до этого видеть не доводилось. Самое интересное, что и медвежьи следы по своей многочисленности мало уступали лосиным. Каждое утро мы натыкались на новые отпечатки лап и копыт, о свежести которых говорил тот факт, что более ранний след (в том числе наш собственный) достаточно быстро застилался облетающим листом с осин.
Фирменное «рябчик в фольге» решили оставить до вечера, а на обед полакомиться жареными потрошками. Желудки, сердце и печень закинули на сковородку в разогретое масло. Заценив полученное блюдо, единогласно проголосовали не превращать столь изумительную закуску в такую банальщину как еда.
Днем, когда выглядывало солнце становилось реально жарко. Вовсю надоедали шершни, прилетающие в лагерь. Размером с воробья, они наели неслабые морды на вольных хлебах сибирской тайги. Один из них без спроса залез в банку с недоеденной сгущенкой, где, впоследствии, и увяз. Спустя полчаса мы с удивлением обнаружили, что насекомое все это время не прекращало энергичные попытки освободиться из липкой ловушки, гребя всеми своими лапками. За проявленную волю к свободе и не дюжую силу духа Борис удостоил шершня 2м шансом на жизнь, освободив его из плена.
Так как рябчик отзывался и летел довольно плохо, в один из вечеров мы решили попробовать новую тактику «рассвистывания» с разных сторон. Неоднократно замечено, что если свистят сразу несколько рябых, то остальные гораздо охотнее подключаются к «беседе». Забегая вперед скажу, что из этого не вышло чего-то сверхъестественного, плюс «север» в руках неопытного хозяина делал не совсем то, что от него ждали, тем не менее, меньше 3х рябчиков на ужин мы ни разу не готовили.
Чем дальше мы уходили от лагеря, тем сильнее начинал преобладать хвойный лес, и тем больше и чаще мы встречали отпечатки медвежьих лап, всевозможных размеров.
Применяя нашу тактику, рассвистывали выводок за выводком, но вот подлетать решались лишь самые отчаянные. А дорога все не кончалась и не кончалась… В какой-то момент, для того, что бы вернуться засветло, пора было возвращаться. К лагерю подошли уже в сумерках. Прикинув количество дров, решили строгануть несколько полешек (запас карман не тянет). Отпилив несколько кругляков, я был в пух и прах раскритикован Борей. Взяв бензопилу в свои руки, он начал отпиливать куски в 2 раза длиннее моих. Пока пер очередную такую полешку от души поматерился на Борьку… Во-первых тяжеленая, во-вторых, как её колоть? В конце концов обозвал его «жадиной», на чем и успокоился:) Пока кололи чурки окончательно стемнело… Ну, по стакану «чернил» и на боковую.
Следующим днем, помимо охоты, запаслись чагой для дома, плюс, спилили березовый нарост - сувель. Если правильно высушить такой вот нарост, то из него получится не одна рукоять для ножа с красивым «солнечным» рисунком.
В последний вечер, когда уже совсем стемнело, мы сидели у костра балагурили и доедали рябчиков. Вдруг по дороге отчетливо стало слышно, как кто-то «копытит». Похватав ружья, мы метнулись на звук шагов. Включенный фонарь осветил силуэт сохатого, который почти сразу отступил и растворился в ночи…
