За трофейной косулей.
Какой чудесной способностью наделен человеческий мозг-ПАМЯТЬ.
Иногда совершенно из ничего всплывают картинки минувших лет…
Этого самца косули я заметил ранней осенью, когда с товарищем тропили утву…
-Ну, что, идем?- спросил меня товарищ, откидывая клапан спальника.
-Идем!- отвечаю ему и потягиваюсь всем телом. Уже более часа как я проснулся и слушаю, как гавкает козел. Он меня и разбудил.
Простившись со спальниками и перехватив по паре кусков салонины, отправляемся на озера. На круг нам пройти чуть более четырех километров, следуя от озера к озеру. Но возможны варианты. Тогда вечерку придется встречать в дороге.
В этих местах мы впервые. Место глухое. Не видно ни рыбаков, ни охотников в этом утином клондайке.
До развилки между озерами, где нам с товарищем предстояло разойтись по разным направлениям, оставалось не более трехсот метров, когда на тропу выскочил козел. Нет, я не увидел его, а лишь услышал топот его копыт, и легкое подрагивание земли.
Остановился. Товарищ ткнулся в спину, и я почувствовал, как он скинул ружье с плеча.
-Чё там?- спрашивает он еле различимым шёпотом;
-Козел- отвечаю;
-Где?- не унимается он;
-Прямо перед нами. Метров десять- шепчу я и тут же следует резкий крик самца, удаляющегося от нас.
Голос у него басистый и громкий. Чувствуется, что не молодой самец, а уже побывавший в передрягах.
Постояв еще не много, мы отправились по номерам.
Не знаю почему, но я решил далеко не ходить, о чем известил по рации товарища.
Он же отправился намеченным маршрутом, изредка оповещая меня, сколько и в каком направлении идут утки.
Часто я слышал его выстрелы, когда глухие- в воздух, когда раскатистые- по водной глади. Сам же я почти не стрелял, все больше вертел головой в надежде увидеть ……………………
Часа в четыре вечера, товарищ сообщил, что вечеровать останется на противоположном берегу озера, что напротив лагеря, откуда мне предстоит забрать его на лодке, потому как обратный путь вкругаля займет слишком много времени.
Я же решил возвращаться в лагерь, что бы приготовить шулюм из той дичи, что мне все же удалось добыть.
Поднявшись из своего укрытия и хрустнув коленями, я закинул рюкзак на плечи и, выйдя на простор, вдруг увидел кормящегося козла.
Он был красив! Мощное тело, крепкая шея. Отгоняя надоедливый гнус, под кожей ходили мышцы. Он то и дело поднимал голову и смотрел куда-то в сторону от меня. Видимо там были самки.
Понаблюдав его через оптику монокля, пошел в лагерь в обход кормящегося животного.
Этого самца я наблюдал в дальнейшем не менее десяти раз. Моя собака во время охоты на утку, нет-нет, да и прихватив след животного, гоняла его, и благодаря навигатору я уже знал, как и куда уходит зверь.
Собаку он уводит краем речушки, и по-петляв в зарослях ивняка в полутора километрах, а потом уходил через молодой остров осинника, в аккурат между двух озер, где я не раз сидел на утку. Далее он вырывался на просторы полей, где пес его бросал и возвращался ко мне.
Оставался вопрос- будет ли зверь ходить этой же тропой в зимнее время.
Наступала пора отстрела копытных.
Получив заветный документ на отстрел косули, отправляюсь в гости к своему осеннему знакомцу.
Снег скрипит под колесами авто. На всем пути по угодьям не встретилось ни одного человеческого или автомобильного следа. Что радовало.
Даже не верилось, что есть еще такие, казалось бы доступные места, где мало кого встретишь.
То тут, то там попадались следы зайца, изредка лисы, но косульих набродов пока не было.
Честно сказать я не волновался, будет ли зверь на мести, или нет. Мне было интересно посмотреть эти новые места с наступлением зимы.
Прибыв на место, где всю осень у нас стоял лагерь, я впервые заметил следы косули.
Строчки пересекались с завидной частотой. Попадались следы взрослых особей, чапиков, но меня интересовал, конечно же, тот единственный, принадлежащий красивому самцу.
Возник вопрос: как набросить собаку, что бы добыть то, что мне нужно…
Решил для начала пройтись в одиночку, а там посмотрим, но не успел я пройти я трехсот метров, как наткнулся на одиночный и крупный след, явно принадлежавший трофейному экземпляру.
Пройдя по следу еще с полкилометра, и убедившись, что след ведет именно туда, куда мне нужно, я вернулся за собакой.
Пес то и дело рвет поводок, не понимая, почему его ведут в сторону от запашистых следов, и ему не объяснить, что мне нужен один единственный, а не все стадо…
И вот собака наброшена. Пес уверенно пошел по следу. Горячится. Иногда задок чуть не опережает передние лапы- так силен охотничий инстинкт.
Через мгновение пес исчезает в чапыжнике, и лишь тонкая нить на экране навигатора сообщает мне о направлении, в котором следует собака.
Черта идет довольно ровно, лишь иногда пес кружит, возможно, теряя след.
Но вот он пошел кругами, как раз там, где осенью его водил козел.
Я еще стою на месте, что бы убедится, что зверь не пойдет обратным следом, и когда нить в навигаторе пошла вдоль ручья, я сорвался с места- у меня всего несколько минут, что бы занять номер на переходе.
Спешу. Время от времени поглядываю в навигатор. Вот пес пошел в ивняковые мелоча, вот приближается к осиннику, пересекает его.
Я уже на месте. Перевожу дыхание и занимаю номер соответственно направлению ветра. Мне не совсем удобно- я слишком близко от зверовой тропы, на которой отчетливо просматриваются многочисленные следы животных, но по другому нельзя.
Оптика на кратность полтора, предохранитель снят. Все внимание на тропу…
Зверь появился неожиданно, и слишком быстро. Мелькая в молодом осиннике, он шел мощно. Из ноздрей вырывались струйки пара, а по пятам за ним шел пес.
«Играется»- только подумал я, и в тот же миг зверь вырвался из молодняка…
В висках стучал пульс, видимо, поэтому я не услышал своего выстрела, а лишь, как в замедленной съемке, увидел, как споткнулся зверь, как упав на бок, он проскользил по свежему снегу несколько метров, как он сделал последний выдох и затих… в пяти метрах от меня…
