ЛЮБОВЬ ОХОТНИЦКАЯ.
(Отрывок из рассказа «Лешачье озеро»).
– Одумайся Николай, отступись, – Юра загородил собой выход из палатки. – Ведь ночь скоро. До Доровьихи, налегке, часа три ходу. Заплутаешь или медведь задерёт!
– Не заблужусь. У меня на женщин нюх. Положусь на него, если что, к Доровьихе выведет. Медведь не тронет. Сам говорил: «Если о женщине думаешь, ни один зверь на глаза не покажется».
– Отступись, Николай. Предай анафеме полюбовные свои думки. На счёт летающей тарелки справляешься… более того о чём я рассказал, не узнаешь.
Николай грубовато оттолкнул Юру. Вылез из палатки. На ходу сказал:
– Вернусь завтра к обеду. Пока.
– Погоди. Провожу немного.
Быстро стемнело. Шли молча. Юра изредка, глубоко вздыхал.
– Ладно, стой, – тронул Николая за плечо. – В конце-концов!.. Не ходи. Вернёмся. Пару тетеревов поджарим. Водочки выпьем. Поболтаем у костра. Песни споём.
– Нет. До завтра, – Николай не оборачиваясь зашагал. Быстро и уверенно. Растворился в надвинувшихся сумерках.
– Николай, вернись, – вслед ему с надеждой в голосе, прокричал Юра! И только отозвалось негромкое лесное эхо, да где-то совсем рядом, ухнул филин. Юра постоял ещё немного, прислушиваясь, ни слышно ли возвращающихся шагов и, побрёл восвояси.
Неподалёку в кустах, с вечера лежал медведь, наблюдая за палаткой. Брюхо промокло от долгого лежания на болотном мху. Толстый слой жира, накопленный на зиму, надёжно защищал его от холода.
Послышались неторопливые шаги – возвращался Юра. Медведь вскочил. Бесшумно ступая по мягкому мху, догнал его. Положил косматую лапу на плечо.
– Наконец-то, – Юра облегчённо вздохнул! Радостно ступая направился к палатке – Сейчас костерок распалим. Ужин приготовим…
– А вот костерка-то, как раз и не нужно. Его пуще картечи боюсь, – глухо рявкнул медведь.
Юра оглянулся. Толи от страха, толи от удивления присел, разглядев в темноте лохматую медвежью тушу.
– Да ты не бойся, – медведь дружески потрепал Юру за плечо! – Дело у меня к тебе есть. Давно хочу поговорить с тобой с глазу на глаз, всё случая подходящего не было. Что стоишь? Принимай гостя. Ставь угощения. Посидим, потолкуем.
Юра засуетился, забегал; достал из рюкзака заветный штофчик. От волнения никак не смог откупорить: тело бил озноб, дрожащие руки не слушались.
– Дай-ка сюда, – медведь взял штоф. Когтем поддел пробку. Она беззвучно упала в мох. Подал штоф Юре, – Угощай, хозяин!
У обоих в темноте заблестели глаза. Вскоре, захмелев, обнялись: волосатые, могучие. Словно, это встретились братья медведи, после долгой разлуки.
– Юра, – медведь дружески подмигнул, – что с Николаем не пошёл? Побоялся… вдовушки подходящей не найдёшь в деревне.
– Нельзя мне…
– А-а-а, понимаю – «охота, дело серьёзное».
– Да нет, совсем не то. Понимаешь и, жена есть, но другую люблю. Голова кружится, как увижу.
– Я вот, тоже… помнишь в прошлом году, когда с тобой в лесу встретились… К медведице одной вдовой шёл. Оно хоть и не любовь, но разнообразие всё-таки, в нашей глухомани есть.
Юра взял гитару. Пальцы пробежались по струнам. В густую темень леса полилась грустная песня:
Брожу в тайге один с ружьём:
Тоска родит кручину.
Кручинюсь ночью я и днём –
Всё вспоминаю Инну!
А дни так медленно ползут
И отпуску нет края…
Я всю таёжную красу,
На Инну променяю!..
– Медвежно поёшь Юра, медвежно… – медведь лохматой лапой утёр непрошенную слезу, – Фу ты, чёрт! Я хотел сказать: человечно. Но у меня к тебе есть всё же небольшое дельце.
– Выкладывай, – Юра нехотя отложил гитару.
– Наливай ещё, – медведь протянул мощную лапу с жатой в ней кружкой, та, жалобно звенькнула.
Выпили.
Медведь рыкнул от удовольствия. Нагнулся к уху Юры. Обдавая сивушным духом, заговорил:
– Понимаешь, Юра, соседи одолели. Места у меня хорошие: что ягод, что грибов, что дичи – богато! А медведей развелось много. Воровской народ. Житья не дают. Особенно пестуны соседские, такое разорение чинят в моей вотчине… Тягаться с ними сил нет. Старею. Видел – из ружья своего метко стреляешь. Сколько боровой дичи добыл – не счесть. Помоги мне по старой дружбе. Выручи. За то, что когда-то палил по мне… зла не держу, – медведь протянул когтистую лапу.
Юра с жаром потряс её. Волнуясь, произнёс:
– Одного-двух, ещё смогу. Больше не успею. Отпуск заканчивается.
– Ничего... сейчас и не нужно. Зимой, какой от них вред. Приезжай на следующий год. Я в курсе буду: сам и лабазик на овсах смастерю, сам и медведей под выстрел выведу. Николаю о нашем уговоре ни-ни! Тебе одному доверился.
Однако пора. Засиделись. Стемнело совсем. Пойду, ночлежку готовить. Ветерком с севера потянуло. Морозец крепчает.
Тепло распрощались.
Подмораживало. Холодный северный ветер, где-то над макушками деревьев, грядами гнал облака. Медведь ушёл. Николая не было. Откуда-то из закоулков души выползла грусть. Однако, мороз давал о себе знать. Юра зябко поёжился, нащупывая в темноте топор. Сутулясь, побрёл к белевшему стволу берёзы. Берёза стояла стройная, высокая и, казалось – не ветер качает её. Облака проносясь в вышине, цепляются за её верхушку и раскачивают из стороны в сторону.
Юра долго стоял, не решаясь занести топор. Потрогал нежно-белый ствол. Вспомнилась Инна. Тревожно защемило сердце. Топор выпал из рук. Обнял берёзу. Горячо прижался к прохладному стволу. Услышал. Как в древесной глубине, трещит замерзая сок. Нет. Не согреть ему берёзы, как и не обнять трепетного стана Инны. Вдруг холодок пробежал в висках, подкосились ноги: «Кого приходила провожать Инна?! Прощаясь на перроне, поцеловала Николая… мне же, достался воздушный поцелуй». Промелькнула мысль: «С медведем нужно было договориться – он с Николаем разберётся, а я с его сородичами…» И тут же испугался своих мыслей.
Стоял одинокий. Среди деревьев. Мелкие снежинки, подгоняемые ветром, хлестали в лицо и он, не замечал этого.
«Гори оно всё ясным огнём, вместе с этим Николаем!..» – больно резанула новая мысль. Решительно обошёл берёзу. Отыскал топор. Размахнувшись, зло, с силой ударил. Горькими древесными слезами брызнули щепки. Берёза вздрогнула, как вздрагивает, в первый раз, незаконно обиженная своим возлюбленным, невеста. Срубленная… цепляясь руками-ветвями за своих подруг, словно решаясь найти у них поддержки, рухнула в мягкий пушистый мох.
Николай Сергеев 1986.
самому приходилось часто бывать в роли устроителя охот, особо медвежьих. Может Вы знаомы с председателем обл. общ-ва В. Каплиным? Или охотитесь в Тарноге?