Войти
Вход на сайт
Вход через социальную сеть

БЕРЕЗОВЫЙ СОК (посвящается весне)

Юрий Лабутин

Уж так мы устроены, видно. Равнодушно воспринимаем все обыденное, заостряем внимание на необычном.

Как-то всю весну, а затем и лето провел в тайге межгорья. И склоны и долины давным-давно занял лиственничный лес. Местами он уступает место зарослям ерника или травным полянам. Правда и лес неодинаков. Хилый на склонах, он заметно мужает в долинах, особенно по речным берегам. Приречный лес, выросший на наносной почве, высок и строен, некоторые деревья, пережившие не один век, могучи и обхватисты.

По ходу работы я часто садился на коня и уезжал далеко по долине или пробирался вдоль мелких речек, но и там встречал однообразие светлохвойной тайги. Однажды, перебираясь через разлившийся ручей, вышел на берег и глазам не поверил. На пригорке красовалась береза. Не то, что стройная, раскидистая, как часто пишут, а самая обычная невысокая береза с искривленным стволом и ветви кое-где объедены лосем. В окружении лиственниц она казалась неправдоподобной, почти сказочной. Откуда взялась, как выросла здесь? Вопросы возникли потом. Пока же, повинуясь неосознанному зову, соскочил с коня и опустившись на пригорок смотрел, как по стволу пробегали тени света, когда облако прикрывало солнце, как дрожали под ветерком розоватые чешуйки коры, прислушивался к шелесту листьев. А они что-то шептали, рассказывали.

Может о тех березовых перелесках, среди которых прошло детство?

Вспомнилась студенческая выставка фотографий в подмосковном институте. Доцент Перелешин Сергей Дмитриевич, ведущий кружок фотографов, долго всматривался в одну из них, гладил "толстовскую" окладистую бороду. "Голубчик, - протяжно обратился ко мне.

- Смотрю вот - и захотелось отдохнуть под этой березой".

Остаток дня я находился под впечатлением встречи. А вечером, сидя на чурбаке у глиняной юрты, почувствовал, что вот сейчас возьму и напишу стихи. Недавно, перечитывая дневник, снова наткнулся на них: простые, не зрелые, может где-то слышанные, но искренние. "Береза кудрявая, береза белая, под березой свидание первое несмелое и листвы ветерок и березовый сок...".

Вряд ли кто из нас не пробовал березовый сок. Нет, не тот консервированный, что пылится на полках магазинов, а свежий, остро пахнущий березой. Еще мальчишкой вырезал маленькую дырку в коре, тесемкой подвязывал бутылку, в которую по соломинке он стекал. Нетерпеливо подбегали к бутылке и, не дожидаясь заполнения, выпивали содержимое.

В эту весну Березы на глазах пробуждались, наливались солнечным соком. Розоватыми кистями веток они тянулись к небу, встречая стаи перелетных птиц. И я не выдержал. Вымыл две трехлитровые банки из-под консервированных фруктов и, уходя в маршрут, подвязал их к спелым деревьям недалеко от экспедиционного лагеря.

Возвращался к вечеру второго дня. Но что это? Издали увидал, банка валялась на земле, у основания березы. Тесемки, которыми она крепилась к стволу, оборваны. По белой коре ручейком сочился липкий, загустевший сок и ползали, попивая его, откуда-то появившиеся мухи. "Почему не привязали на место?" - нахмурился, думая, что кто-то из лагеря забрел сюда. Да нет, не люди это! Вот и отчетливые следы на сыроватом песке у протоки. Медведь, видать, основательно покрутился здесь, рядом с банкой, даже на коре оставил шрамы. Выходит, выпил он, выпил березовый сок. Понравился, значит. Злость прошла. А мысли уже впереди меня забегают. "Неужели и вторую банку постигла такая же участь? Отпечатки лап нет-нет да и появлялись на моей тропе. Вон и березка выступила из мелколесья. Где-то здесь. "А вдруг он рядом ходит?" Такое, хоть и редко, бывает. На всякий случай карабин проверил - мало ли что. Подошел к березе. Банка и в самом деле оказалась на земле.

- Ой, Егор, - засмеялся, выслушивая меня, коллега Володя. - Придет он к тебе, вот увидишь, придет. Сам же и приучаешь, - добавил, растапливая печку в палатке.

Пришел-то он пришел. Да только не ко мне. Уж так получилось, что на следующий день вместе с зоологом Андреем подался на моторной лодке вверх по таежной речушке,( это по нашим мерка речушка, а по болгарским, например, о-го-го какая река!) довольно легко переходя многочисленные перекаты - была большая вода. В конце концов, мы подошли близко к горам. Крупные склоны начали возникать и слева, и справа, на галечниках все чаще поднимались кулисы ельника, тополя , чозении. Да и лиственничный лес в узкой горловине межгорья вырос, стал более строен и высок. Это был заданный район и вскоре, после проведенных наблюдений следовало возвращаться, уже самосплавом. Для этого были причины: на исходе оказались запасы бензина, да и увидеть всего можно куда больше, сплавляясь без шума мотора.

Уже ночью, заметив на берегу старый знак - сложенные шатром и связанные наверху жерди, решили, что место, подходящее для отдыха. И лодку можно спрятать от волнобоя в маленькой заводи. На ровной береговой лужайке, видимо, не раз отдыхали путники. Быстро разбили палатку.

Просыпался несколько раз, казалось все рановато. Затем задремал основательно и открыл глаза, когда солнце покрыло поляну и в палатке стало душно. Вскипятив чай, разостлали под солнцем спальники, на середину кострища подгребли все еще тлеющие угли и пошире раскрыв вход в палатку, парусившую под ветерком, спокойно вели трапезу. Через этот вход и увидели медведя на противоположной стороне реки. Крупный черный зверь неспешно обследовал участок береговой линии, который еще вчера был под водой. Из палатки нас сдуло, как ветром. Через бинокль было видно - медведь выискивал что-то рядом с кромкой воды, заходил в кусты кедрового стланика и снова возвращался к реке. "Волка ноги кормят" - вспомнилось. Только ли волка? Вот и этот зверь, могучий по телосложению выискивает маленькие корешки растений, а может и прибойную падаль. Однако, долго наблюдать не пришлось.

- Смотри, горим! - Услышал Андрея. Палатка полыхала огнем.

Бросились снимать ее, чтобы затушить. Но шпагат, закрепленный, казалось кое-как, не поддавался. И в то же мгновенье вспыхнула густая прошлогодняя трава. Успел выхватить из огня ружье, фотоаппарат, еще что-то. А Андрей уже воевал на поляне - тушил траву, сбрасывал в воду спальники. Все это произошло быстро. Очень быстро. Дымилась почва, остатки наших вещей. На месте, где только что стояла красная импортная палатка, осталось черное пятно, тлела ручка от обгорелого ножа, синим пламенем догорало сливочное масло.

Следовало двигаться дальше. Начало лета на горной реке, несмотря на солнце - холодное. "Светит да не греет", - это не только зимой. И холод мы ощутили сразу же, едва улеглось тепло пожара. Надо было одеваться. Приспособил полосатый спальный мешок, использовав для рук и головы обгорелые дыры. Затянул ремень покрепче и одевка, правда, без рукавов, готова.

Андрею такая форма не понравилась, да и мешок его оказался целым. Пригодились запасные шерстяные брюки. Не помню уж, кто первый предложил, но, разрезав заднюю стенку штанов, он натянул их через голову, просунув руки в штанины. Получилось нечто вроде короткого пиджачка с длинными рукавами. На груди он оказался закрытым, а сзади я застегнул на пуговицы. На левое плече Андрей набросил и привязал веревкой остатки меховой куртки. Ехать было можно. Утром следующего дня подошли к лагерю. И пока готовилась еда, мы приводили себя в порядок, наперебой рассказывая Володе о поездке, пожаре, медведе на берегу. Володя слушал с загадочным выражением лица.

- Медведя видели, - усмехнулся. - И надо было ехать в такую даль для этого? Да тут он сам приходил. К палатке. И палатка, как видите, не сгорела.

- Приходил?

- Ну, да. Как только вы уехали он, и зашел погостить. По вашим, между прочим, следам.

Это уже относилось ко мне.

Рассказывал с усмешечкой, но тогда, видно, не до усмешечки было. Медведь подошел, когда он ночью вернулся с озера, что бы попить чайку, отдохнуть после вечернего наблюдения за пролетом птиц. Поставил чайник на "железку", а зверь тут как тут. Шебуршит за палаткой, сопит. Не понял сразу. Выглянул в дверку - медведь рядышком, шагах в тридцати, смотрит, о чем-то раздумывает.

А у Володи на раздумье времени мало. Ружье на лежанке дробью заряжено. Потянулся, взял его на всякий случай, сам в угол палатки посматривает, если отступать придется.

Нет, нет! Володя вовсе не трус. Но ведь всегда испытываешь эту тревожинку при встрече с крупным зверем. И приходится спешно мобилизовать свои возможности. Конечно, не только при встрече со зверем. Помню, на весельной лодке переправлял через реку вязанку сена. Волны хлесткие, с барашками и ветер крепчает. А жилье рядом, на другом берегу. Страшновато потом стало, на стрежне, когда весло сломалось. Зато, с каким удовольствием ступил на берег.

Так и здесь, наверное.

Долго стояли один напротив другого - медведь с клыками и мощными лапами и Володя с дробовиком.

- Ну и чем же все закончилось?

- Не выдержал я напряжения. Крикнул что-то вроде "уходи", ногой топнул.

- И он ушел?

- Не ушел, убежал. А все вы виноваты Егор. Соку, видите ли, захотели.

Якутск
8958
Голосовать
Комментарии (1)
Беларусь
4709
Интересно. Медведь пока за соком ходил привык как-то к человеческому следу получается, не пуганый...
0

Добавить комментарий

Войдите на сайт, чтобы оставлять комментарии.
Наверх