По чернотропу.
Осень в этом году выдалась длинная и сухая. Золотым ковром шуршащих листьев покрылась земля. Бурьяны высохли и торчали густыми щетинистыми массивами. Утренние заморозки в одиночку, без холодных серых дождей не смогли их пригнуть, лес стоял тихий и приглушенный. По утрам примораживало, а в полдень еще по-летнему припекало солнышко, летали паутинки, листва подсыхала от небольшого инея и предательски шумела под ногами охотников.
В эту пору мы стараемся пораньше оказаться в любимых местах, утренняя свежесть даёт возможность удачней напустить собаку. Конечно, выжлец работал и в сушь, но усложнять ему задачу не хотелось. Тихо двигаясь по осенней дорожке, наблюдаем, как хищно рыщет по низинам, да перелескам лопоухий пёс. Он весь исполнен первобытной страстью, его чёрный, влажный нос улавливает все запахи притаившегося леса, и он отыщет тот единственный, чарующий всё его собачье существо дух.
А мы продолжаем неспешно идти и любоваться осенними красками, тишиной и умиротворённостью окружающего нас пейзажа. И вдруг Урман, так звать собаку, натыкается на что-то невидимое для нас, он даже как-то припадает к земле, шумно втягивает воздух, его хвост ходит из стороны в сторону, всё ясно здесь кто-то ходил. Кто-то кругленький, хитренький наверняка уже цвёленький, топотил своими лапками и хрумкал жухлую, но ещё зелёную травку. Еще через мгновение гончак помкнул и ярко, не скупясь, выразил свою радость звонким голосом. Он повёл через балочку,вышел к краю заброшенного поля и скрылся за перелеском. Гон кипел вовсю, он то приближался, то удалялся, заяц явно кружил. Мы поспешили перекрыть возможные переходы. Косой водил в мелком и таком густом березняке, что проникнуть туда небыло никакой возможности.
Решили встать на дороге отделяющей этот довольно большой массив мелколесья от места подъема, разошлись. Урман напирает, он глушит все звуки вокруг, и без умолка поёт свою песню и всё ближе, ближе. Я уже не дышу. Но гон пошел чуть правей и вот, выстрел. Радостное – «дошёл!» возвестило над лесом конец этого действа. Подхожу к отцу, поздравляю его с полем. У его ног лежит хороший зайчишка. Неплохое начало.
Посидели, попили чайку, поделились впечатлениями да собрались дальше, бродить по просторам.Урмаша в полазе, старается, ищет, ни кустик, не низину не пропускает. Выходим на красивейший склон, на общем фоне увядания он весь зелёненький,сочный.Окаймлён березками, внизу в кустах болотце из которого вытекает небольшой ручеек, он журчит и петляет по лощине теряясь где-то в побуревшей осоке. Наш пес оживился, прошелся краем луга, спустился к ручью, задержался у болотца, и вот с противоположного склона нарушая тишину раздаётся стон, наполненный яростью плач, злобой пышет голос, видать не зайку прихватил, по красному залился.
Едва успеваю на небольшой просеке встать, как яркий гон на меня наваливается и вот уже мечется лисовин под стволами, я прерываю его бег. Кричу - «дошёл!». А у ног уже крутится Урман. Дорогой мой эстончик - я треплю его за уши - работяга наш любимый, сколько радости ты даришь! Подходит отец, он ликует не меньше.
А в лесу снова тихо, только журчит в низине ручей да небольшой шорох от упавшего где-то листа.
