..Бывалый охотник...
...Пояс- поясом, а знаете ли вы, охотники...чем отличается тот, кто величает себя бывалым и, с лукавинкой посмотрев в сторону Василия, философски добавил Константиныч :-...это есть обозначение своей социальной принадлежности в неофициальной охотничьей иерархии. Легкость затронутой темы и точность определения слова «бывалый» ,а также возможность высказать собственное мнение и открыто поспорить, пришлась всем по вкусу . И как-то незаметно, в весёлых разговорах и с шутками на разные темы, но уже в поздних сумерках наша компания достигла намеченной цели, а точнее, охотничьей базы озера Мензелинское. Влас Архипович был давним знакомым егеря Афанасия и, как любил говаривать, съел вместе с ним ни один котелок... соли с кашей. Так что оперативно решив все организационные вопросы, связанные с утренней зорькой конца сентября, уже через 30-40 минут все сидели на скамейках за добротным прямоугольным столом из толстых сосновых досок, согнанных в шип. Из топки кирпичной печки раздавалось лёгкое потрескивание берёзовых дров, а тепло от чугунной дверцы и плиты уже расходилось по углам большой комнаты. Десяток кроватей с металлическими перилами были застланы по армейски, байковыми одеялами, на которых лежали охотничьи принадлежности и одежда. Вот наконец выложены на стол все нехитрые припасы съестного из домашних заготовок и, казалось, что мой желудочный сок вот-вот побежит ручейком. Над столом «висел» стойкий запах серого хлеба деревенской выпечки, ломтиков сала, солёных огурцов, помидоров, самодельной ливерной колбаски и, конечно изысканного душка «первачка» уже налитого на дно кружек. В возникшей паузе деды хитро переглянулись и Константиныч традиционно объявил:
- Будем живёхоньки. Всем нам охотничьих благ..и, смачно хрустнув солёным огурцом, уже с иронией в голосе добавил:- Скажи.. Васёк, ты единственный в нашей компании кто всегда величает себя бывалым охотником. Образумь, будь добр. Огласи всему нашему собранию свои доводы, а аргументы твои, желательно вот на этом столе, после утренней зорьки, будут ещё лучше, в жареном виде. «Бывалый» опорожнил свою кружку с душистой жидкостью. Вытянул ноги на свободной части скамьи и, как бы наслаждаясь значимостью собственной персоны, приготовился к «глубокой» речи докладчика. Однако после «второй» слушать оратора никто не хотел, всё перешло в тихую и обычную мирную дискуссию на привале: из анекдотов, вопросов-ответов и просто рассказов из жизни охотников.
Кое-кто уже занял исходное положение, располагающее к сновидениям. Лишь было слышно, как на стене мирно тикали часы «кукушка» , приводимые в движение цепочкой с грузом в виде гирьки. За окнами же охотничьего дома стучал незримый дизель-генератор, который наполнял тусклым светом прихожую, где за столом ещё сидели несколько охотников, готовых к слушанию доклада «именитого» охотника. Внезапно открылась входная дверь и вошёл егерь- Афанасий с керосиновой лампой в руке. Он был приглашён к столу, но тут же вежливо отказался, как бы желая скорее решить вопрос и сразу обратился к деду:
-Архипыч, у меня в деревне хозяйка захворала, а утром надо по хозяйству похлопотать, так что, извиняйте, дизель я заглушу. Вот вам керосинка, да и уже поздновато. Через 20-30 минут вся компания улеглась согласно занятым койко-местам и дом наполнился тишиной ночного сумрака... .
Прошло более часа, а мои глаза ещё различали очертания редких предметов, наполнявших охотничий дом. Над кроватью безмятежно спящего Василия по-прежнему мирно тикали «антикварные» часы. Из небольших деревянных окон с двойным переплётом пробивался холодный лунный свет. Он освещал охотничьи принадлежности, металлические перила кроватей, угол побеленной печи и край стола с остатками поздней охотничьей трапезы. И всё же в тишине «казарменного» покоя наконец мой мозг провалился в пелену чуткого сна.
...Я проснулся от чувства лёгкой нужды. Посмотрел на часы: 4ч.15 и тут же услышал тихий голос Власа Архиповича, который лежал на кровати и курил самокрут:
-Что Тимоша, не спится, пойдём до ветру?
Звёздное небо и озёрная прохлада поздней осени, меня облегчили довольно быстро, а дед ещё стоял, облокотившись на стену, и тихо, как бы сам для себя, произнёс:-Эх, старость не радость, хочу, но не могу... . Спустя несколько минут мы вернулись в дом. Архипыч захлопнул за собой массивную дверь. Ещё не успел убрать руку с дверной скобы, как настенные часы с грохотом упали на металлические перила кровати и рикошетом накрыли голову «бывалого» охотника. Васька соскочил и тут же раздался его громкий, но ещё сонный голос: -Блин...потрох, что случилось? Больно..зараза! Тьфу, да это часы, а мне снилось, чёрт возьми, как кряковый красиво налетел и после моего дуплета упал.. .
От возникшего шума и разговоров в тусклом свете зажжённой керосинки, проснулись и все остальные. Кто-то с иронией посочувствовал и, перевернувшись на другой бок, продолжил пребывать в сладких охотничьих видениях. Кто- то спросил, не скрывая смеха, нашел ли он сбитого матёрого селезня, мол, всё же темновато было. Наконец тихо скрипнули пружины соседней кровати и Константиныч также отметился своей репликой :
-Везет бывалым, даже ночью. Спят и своими сновидениями сбивают не только крякаша, но ещё настенную «кукушку» прихватывают. -После короткой затяжки самокрута по- дружески добавил: -ладно, ладно не обижайся, со мной и не такое бывало.
По всему было видно, что Василий переживал. Он поднялся с кровати, натянул на босые ноги «выходные» сапоги и, прихватив свой армейский бушлат, вышел на улицу. В повисшей тишине вновь слышалось чьё-то посапывание; кто-то уже затянулся сигаретой и мелькал огоньком в дальнем углу комнаты. Всё вокруг, как и прежде, вновь погрузилось в русло тихой размеренной дремоты, но мои глаза различали блики света от керосиновой лампы, которые, играючи, освещали лицо человека, повидавшего многое на своём веку. Влас Архипыч сидел на маленькой чурочке у открытой топки печи и, как бы колдуя, ловко заполнял её «жернова» берёзовыми поленьями и сосновыми лучинами с берестой.
Неожиданно входная дверь широко распахнулась и в «предбанник» ввалился Василий, весь мокрый, босиком и только в нижнем китайском белье. Его речь была похожа на бормотание и являла собой собрание известных «литературных» выражений охотника, который только что смазал по табуну гусей, пролетевших на ближний выстрел. Однако в руках держал не ружьё, а сапоги и бушлат, покрытые донной озёрной растительностью с которых струйками сбегала тёмная вода:
…- Чтобы выросли у того рыбака рога, а мордушки забило озёрным илом.! Ну, сучок кто-то.., не убрал всех гальянов с пирса!... Чёрт, надо же мне было на них встать и поскользнуться. Под общий смех, сочувствие и шутки Васька энергично снял с себя мокрую одежду и уже голышом, слегка дрожащим от начинающего озноба голосом, просяще добавил:
- Архипыч, можно печурку побыстрее растопить..!
Первая и экстренная помощь в виде ста пятидесяти грамм, пластика сальца и краюшки серого хлеба была оказана незамедлительно. Кто-то успел подыскать «бывалому» нижнюю одежду, подходящую по размеру, отметив весело, что трусов запасных с собой не взял; кто-то не мог сдержаться от смеха и вспоминал о другом подобном случае купания, но на открытие охоты, когда температура вода была чуть-чуть приятнее.
Скрипнула сетка кровати. Константиныч тяжеловато встал. Подошёл к Ваське и с доброй улыбкой на лице, как-то по отечески сказал:
-С крещением тебя на Мензелях, но ты хоть понял, что нет охотников бывалых? Охотник, он всегда только охотник..!
Ч/Б- фото, как раз с той охоты (как давно это было, "крохали"-лодки, были замечательны, но требовали ловкости..)
