Рыбалка из детства.
Моё детство проходило в лесном посёлке. Крупных рек рядом с посёлком не было. Протекающая через посёлок речка Кошлоушка с большим натягом можно было назвать речкой. Скорее её можно было назвать ручьём шириной 3 – 4 метра. На этой речке – ручье силами местного леспромхоза была построена плотина, и образовался пруд приличных размеров, в котором училась плавать, и рыбачила местная ребятня.
Видовой состав рыб был не велик. Водились караси, «верхоплавки» (уклейка) и огольцы (речные гольцы). Любимым занятием было таскать на удочку огольцов, которые во множестве клевали на червя. Причём лучшей наживкой считался червь из кучек лошадиного помёта. Лошади ещё оставались в посёлке из более чем трёх сотенного табуна, на которых леспромхоз вывозил лес в военные и после военные годы волоком по оборудованным «ледянкам». Причём лошадиный помёт считался «чистым» и мы не брезгуя рылись в нём голыми руками, в отличие от коровьих лепёшек.
В леспромхозе работали умные и рачительные хозяева, которые запустили в построенный пруд мальков карпа. Через несколько лет любимым занятием местных рыбаков стала ловля карпа на хлеб. Причём если мелочь карпа клевала довольно часто, то крупный карп попадался не часто и в основном опытным рыболовам. Хотя видеть этих исполинов приходилось часто. В вечерние и утренние часы они выпрыгивали из воды, сверкая чешуёй в лучах солнца, и с громким плеском плюхались в воду, поднимая волну. Наверное, в посёлке не было ни одного юного рыболова который не мечтал вытащить такого «монстра».
Естественно мечтал поймать такого карпа и я. Для этого я оборудовал две удочки. Первая была моей основной удочкой. С длинным ореховым удилищем, оборудованную по последнему мальчишескому опыту и возможностям. Вторая удочка была вспомогательной. Удилище было коротким, леска была тонкой. Примечательным на удочке был поплавок. Я уже не помню, как он достался мне. Величиной с мой тогдашний кулак, он был красный в верхней части, и ядовито зелёного цвета в нижней.
Отец, видя мои приготовления к рыбалке, только посмеивался. Сам он ловил карасей на верши. Выставив верши на ночь, он утром притаскивал с десяток карасей, величиной с его ладонь. Как раз на хорошую «жарёху» для всей семьи.
Вышел я на рыбалку ещё до восхода солнца. Поёживаясь от утренней свежести, я облепил крючки намятым мякишем белого хлеба, забросил удочки и стал наблюдать за поплавками, еле различимые в тумане расстилающегося по поверхности пруда. Поплавок моей запасной удочки утренним ветерком прибило почти к самому берегу, и он застыл там ярким пятном. Поплавок основной удочки тихонько колыхался от щипков насадки верхоплавками, что заставляло меня периодически проверять насадку и поправлять её. Постепенно рассвело. Вставшее солнце осветило пруд. Погнали скотину на выпас. Народ потянулся на работу, а я всё сидел и ждал чуда. Неожиданно я увидел, что цветной поплавок моей запасной удочки странным образом поплыл вдоль берега. Не веря своим глазам, я взялся за удилище, и не успел, как следует натянуть леску, как она со звоном лопнула у самого удилища, и ни чего не стало. Только рыбаки поймут моё состояние. Весь мир рухнул в одночасье. Отчаяние охватило меня. Полными слёз глазами я смотрел на пруд. И о чудо. На середине пруда всплыл мой цветной поплавок. Поплавал туда-сюда и остановился у кустика тины. На берегу стояла плоскодонка, но замкнутая на ключ и без вёсел. Я кинулся к хозяину плоскодонки, жившего недалеко от пруда, и стал барабанить кулаками и ногами в калитку. Рассерженный таким бесцеремонным вторжением хозяин чуть было не взял меня за ухо, но поняв из моего сбивчего рассказа суть проблемы, дал мне лопату вместо весла и отомкнул лодку. Подплыв к поплавку, я стал выбирать леску. Шла она свободно, что укрепила меня в вере, что рыба сорвалась. Карп стал биться и тянуть, когда лески осталось выбрать пару метров, но тут я не оплошал, затащив карпа на крючке в лодку.
Когда я тащил пятикилограммового карпа по улице, то фурора произвёл не меньше, чем, если бы я тащил добытого тигра. Весь день я принимал делегации окрестных ребят толпами приходившие посмотреть на карпа. Свою минуту Славы я сорвал по полной программе. Вечером мать жарила карпа в сметане, отцовские караси были посрамлены.
Эта рыбалка врезалась в мою память. Когда преподаватель русского языка, в начале учебного года, дал нам задание, написать сочинение на тему «Как я провёл лето», я, не задумываясь, написал сочинение «На рыбалке». На следующий день он проводил разбор написанных сочинений. Моё сочинение было последнее в стопке тетрадей. Преподаватель взял мою тетрадку и сказал: «А сейчас я хочу прочитать вам лучшее сочинение» и прочитал классу мои рыболовные приключения. Не смотря на густо помеченные красными чернилами многочисленные орфографические ошибки на листах тетради, в конце моего сочинения стояла большая пятёрка.
