Ток высокого напряжения
Этот незапланированный выезд на охоту, как мне тогда казалось, вышел абсолютно провальным.
Из города я выехал с приличной задержкой и в угодья приехал только к вечеру, так что времени на прогулку по полям в поисках тетерева у меня практически не оставалось. Я, конечно, пробежался немного краем одного поля, но абсолютно безуспешно. Косачей видел, однако поднимались они далеко, поэтому я даже не предпринимал попыток стрелять.
Между тем, солнце уже клонилось к земле, и пора было определяться с местом вечёрки для утиной охоты. После некоторых душевных терзаний, я всё же выбрал водоём, приехал, обустроился в прибрежных камышах и… отстоял совершенно пустую вечёрку. Лишь сова бесшумно кружила надо мной в блеклых сумерках, прилетев на звуки духового манка, да с громким всплеском ныряли бобры, потревоженные шумом моих движений.
Коря себя за то, что не поехал на другое озеро, практически всегда дававшее возможность отстреляться по налетающей утке, я направился к автомобилю, надо было позаботиться о ночлеге и ужине. 
Небольшой костерок наполнил уютом ясную октябрьскую ночь, а хлеб, сало и крепкий, душистый чёрный чай, прекрасно насытили меня и скрасили горечь сегодняшних неудач.
Наведалась в гости довольно наглая лисица, бродившая вокруг меня на самой границе тьмы и света отбрасываемого костром но, не дождавшись никаких угощений, потеряла ко мне всякий интерес и скрылась среди высокой травы, сверкнув на прощание из темноты желтыми глазами.
Поужинав и тщательно затушив костёр, я разложил сиденья в автомобиле, залез в спальный мешок и прежде чем уснуть, долго ещё ворочался, размышляя о завтрашней утрянке и своих перспективах добыть хоть одну утку.
Ночь выдалась морозной и утром землю, траву и машину покрывал иней.
Чуда не произошло, утка так и не появилась, и зорьку я отстоял впустую, как и вечёрку накануне. Налетела пара ворон, по которым я даже сделал один выстрел, но промазал, в результате чего серые разбойницы громко ругаясь поспешно улетели. По-прежнему стоял полный штиль, гладь водоёма была словно зеркало, а над землёй стелился густой туман.
И тут я услышал звуки, при которых меня всегда пронзает трепет, а сердце готово выпрыгнуть из груди, настолько для меня они волнительны. Где-то на противоположном берегу токовали косачи.
Упускать такую возможность было никак нельзя, и я решил проверить место тока. Соблюдая максимальные меры предосторожности, подобрался так близко к токовищу, как только сумел и принялся наблюдать за птицами в монокуляр. На току находилось около двадцати птиц, а само место тока, осмотренное мною чуть позже, когда косачи уже разлетелись, содержало полный набор соответствующих признаков: натоптанные косачами дорожки, тетеревиный помёт, перья.
Я радостно и в голос рассмеялся, вспомнилось, как когда-то давно я искал свой первый в жизни тетеревиный ток, и на это у меня тогда ушло несколько лет, лишь на третий год поисков я смог обнаружить токующих косачей. Потом дело у меня пошло значительно лучше, помогало знание угодий и почти маниакальная настойчивость, с которой я искал токующих птиц. А теперь и вовсе случился подарок судьбы, когда не я ищу токовище, а оно само нашло меня. Что ж, остаётся лишь проверить этот ток весной и убедиться, что тетерева никуда не сместились.
Вот так мой осенний выезд на охоту, начавшийся как абсолютная череда провалов и неудач, завершился невероятным везением и прологом к успешной весенней охоте.
* * *
Хрустит под ногами прошлогодняя трава, громко чавкает грязь, звенят весенние ручьи, с весёлым плеском облизывая мои сапоги. За спиной величаво и неумолчно гудит вскрывшаяся ото льда река Аламбай. Яркое апрельское солнце бьёт в глаза, заставляет щуриться от слепящего света. Я иду проверять место тетеревиного тока, случайно обнаруженного мною в октябре.
На встречающихся по пути разливах и лужах, которых вокруг великое множество, сидят утки, с громким кряканьем взлетают при моём приближении, беспокойно мечутся над головой. Кружат в небе хищники, которых ещё совсем недавно не было видно. Щебечут маленькие пичуги, радующиеся весеннему солнцу. Разлились от тающего снега реки, затопили прибрежную зону, а возле воды можно увидеть первые яркие цветы мать-и-мачехи. Пролетают с тревожащим душу криком журавли, пасутся на отошедших от снега полях. Весна в полной мере вступает в свои права.
Мне нужно убедиться, что тетерева посещают обнаруженный мною ток, а также подготовить скрадок для охоты, однако внутренне я убежден, нет, даже категорически уверен, в том, что ток действующий. В душе у меня отсутствует малейшее сомнение относительно того, что сейчас на токовище я найду свежий косачиный помёт, натоптанные дорожки и маленькие чёрные пёрышки, безусловные свидетельства того, что красивые лесные птицы устраивают здесь свои брачные танцы. Поэтому, когда вместо поляны с токовищем я обнаруживаю весенний разлив, размером с маленькое озеро, внутри меня словно что-то оборвалось. С разлива шумно взлетают два селезня, и я долго и задумчиво смотрю им вслед. Весёлое настроение внезапно пропало, покинуло чувство лёгкости и восторга, которое сопровождало меня весь этот путь. Очередной резкий порыв ветра показался особенно холодным и колючим, отчего я поёжился и огляделся вокруг. Может быть, я ошибся с местом?
Ещё раз внимательно осматриваюсь. Нет, ошибки быть не может. Несмотря на то, что косачиный ток находится в поле и рядом нет ни деревьев, ни кустов, которые бы позволяли сделать к нему точную привязку, однако складки местности, неровности поля, всё же подсказывают мне, что с определением места я не ошибся, осенью ток располагался именно здесь. Что ж, отчаиваться рано, нужно продолжать поиски и верить в свою удачу, ведь ток мог просто сместиться немного в сторону.
Примерно через полчаса убеждаюсь в своей правоте, найдя вытоптанную косачами поляну. Беглый осмотр показал, что ток действующий, активный, который, похоже, посещает множество птиц. К тому же, судя по некоторым признакам, здесь происходят весьма ожесточенные схватки между тетеревами, так например, на одном участке токовища я обнаружил не менее пяти хвостовых лирообразных перьев, значит, кто-то из косачей получил знатную трёпку от своего соперника!
Теперь нужно подумать о скрадке. Поскольку тетеревиный ток расположен в чистом поле, где любой поставленный шалаш или палатка-скрадок будут резко выделяться на местности и пугать птицу, мне не остаётся ничего иного, кроме как в качестве укрытия выкопать яму. Конечно, можно было бы не идти столь сложным путём и отправиться на один из старых проверенных токов, поставить там быстренько палатку-скрадок, под прикрытием мелкорослых берёз, и попивать чаёк внутри своего укрытия, пока камера фиксирует танцующих косачей, но дело ведь совсем не в лёгкости достижения цели! Спортивный интерес и жажда испытать себя, получить новый опыт и новые знания, заставляют меня взяться за лопату. Такой подготовки к охоте на тетеревином току у меня ещё не было!
Для начала обозначаю лопатой контуры своего будущего скрадка, затем аккуратно снимаю с земли дёрн, нарезая его небольшими квадратами, дёрн я позже уложу по контуру планируемой ямы.
Земля уже оттаяла, поэтому копается достаточно легко. Извлекаемый из ямы грунт отсыпаю тут же по периметру, создавая небольшой и компактный вал. Чем выше вал, тем меньше копать яму вглубь, да и извлекаемую из неё землю убирать куда-то тоже нужно, причем стараться сделать это надо так, чтобы по возможности не оставлять на тетеревином току следов своей деятельности.
Одной лишь штыковой лопатой при такой работе не обойтись, поэтому в ход идёт ещё и совковая. Если штыковой лопатой удобно вгрызаться в землю, то совковой хорошо подчищать то, что ранее удалось наковырять. Небольшой слой гумуса, иначе говоря, плодородной почвы, снимается очень легко, а вот начавшийся под ним слой глины, заставляет попотеть и существенно замедляет темп работы.
После того как по периметру отсыпан вал нужной мне высоты, весь остальной излишек глины отсыпаю с тыльной части своего скрадка, затем получившийся из глины холм тщательно ровняю, вытягивая и делая его пологим, чтобы он стал менее заметен и, слегка трамбую лопатой.
Получившийся земляной вал обкладываю по периметру дёрном, маскируя свежую землю. Срезанного при рытье ямы дёрна оказалось недостаточно, и мне пришлось уходить на значительное расстояние от готовящегося скрадка, резать дёрн там и таскать его к месту будущей засидки. С помощью мачете рублю несколько охапок сухой травы для дополнительной маскировки. Всё это, как и в случае с дёрном, делаю на значительном удалении от места тока.
Для того чтобы прикрыть себя сверху, использую напиленные в ближайшем околке (идти до которого пришлось довольно далеко) ветви кустарника. Втыкаю их в глину, отсыпанную с тыльной части скрадка, так, чтобы они нависали над ямой. Все лишние веточки, которые могут мешать мне внутри скрадка, спиливаю ножовкой.
Следует упомянуть, что при копке ямы я сделал небольшой уступ-полочку в фронтальной части, чтобы иметь возможность положить там камеру, пауэрбанк и иную мелочь, а также подготовил приступок, используемый как ступень при спуске/подъёме в скрадок и из него, заодно являющийся местом для сиденья и наблюдения за птицами, нужно лишь положить на данный приступочек сверху небольшой теплоизоляционный коврик, чтобы не сидеть на голой земле и не застудить свой организм.
Все приготовления заняли у меня примерно 4 часа непрерывной кропотливой работы, а результатом явился скрадок, абсолютно сливающийся с местностью, который не вызовет опасений у токующих птиц и будет незаметен для людского глаза.
Тем же вечером, надев на себя для дополнительной маскировки костюм «леший» и маску, закрывающую лицо, я устроился в скрадке-яме, и принялся ждать тетеревов. Ружьё брать не стал, и на это было несколько причин. Во-первых, вечерний тетеревиный ток не столь красочен и ярок как утренний. Он, безусловно, тоже интересен и красив, но нет в нём утренней магии, которую крайне сложно передать словами. Чтобы прочувствовать всю красоту этого действа, его нужно хотя бы раз увидеть своими глазами! Во-вторых, утренний ток более многочисленный по количеству птиц и мне хочется увидеть, сколько косачей соберётся на этом току утром. Важно ведь не просто добыть птицу, но и насладиться прекрасным зрелищем токующих тетеревов, произвести красивый добычливый выстрел и получить от проведенной охоты истинное удовольствие, в том числе и эстетическое. Так что, провожу контрольную проверку на вечернем току, убеждаюсь, что всё в порядке, что токачи присутствуют и скрадка моего не пугаются и, отправляюсь на вальдшнепиную тягу. Сюда я вернусь уже буквально через несколько часов.
* * *
Ночь выдалась ясной и звездной, если бы не лужи и разливы, можно было бы идти без фонаря. Вот луч света выхватил из темноты селезня и утку, сидящих на разливе, которые с громким кряканьем поднялись с воды и улетели в темноту. Закружил потревоженный мною чибис, завёл свою «космическую» песню. Лёгкий ветерок мягко коснулся лица, принёс с собой запах сырой земли и прошлогодней прелой травы, будя во мне какие-то смутные воспоминания из детства, тревожа ожиданием чего-то необыкновенного и загадочного. Впрочем, необыкновенное и загадочное действительно близко, сегодня меня ждёт удивительнейшее чудо живой природы, песнь Жизни во всём своём великолепии!
Скрадок я отыскал не без труда, пару раз даже чертыхнулся, шаря лучом фонаря по полю в поисках своего укрытия, но в 2:30 уже благополучно забрался в яму-засидку, зарядил ружьё и принялся ждать, вслушиваясь в звуки ночи.
Токование птиц началось, как и полагается, ещё в полной темноте. Главный токовик прилетел в 3:30 и стал созывать своих сородичей громким чуфыканием. Чуфыкал он поначалу как-то неуверенно, с длинными паузами но, тем не менее, на его призыв стали мало-помалу слетаться и другие птицы. Они садились с шумным хлопаньем крыльев, совсем рядом с моим скрадком, поэтому я сидел, совершенно не шевелясь, боясь их спугнуть. Слетевшиеся птицы принялись было токовать, но потом затихли, и пауза эта длилась не менее получаса. От долгой неподвижности у меня затекли ноги и спина, однако пошевелиться я боялся, птицы были совсем рядом и почему-то настороженно молчали. Может быть, их насторожил мой скрадок? Или я чем-то выдал себя, и теперь они внимательно присматриваются и прислушиваются, не зашуршит ли снова трава, не качнутся ли предрассветные тени? Нервы мои просто звенели от напряжения!
В начале пятого утра косачи возобновили токование и на этот раз разошлись не на шутку! Некоторые из них были буквально на расстоянии вытянутой руки от меня, ходили по самой бровке ямы, протяни руку и схватишь чернобрового красавца за лапы. То и дело косачи перелетали над скрадком, в прямом смысле слова, над моей головой. Гвалт и крики стояли совершенно невообразимые!
Выждав ещё некоторое время, я осторожно подвигался, разминая затекшие ноги и спину. Движения мои остались незамеченными птицей, раздухарившиеся петухи явно не замечали ничего вокруг. Бормотание и воинственное чуфыкание тетеревов, громкое хлопанье их крыльев и шум схваток, доносившиеся со всех сторон, буквально оглушали и я понял, что оказался в самом центра тока, хотя планировал расположиться на его краю.
Попытался снимать токующих птиц, но ничего толкового из этого не вышло, мешала трава, которая не давала сфокусироваться видеокамере на тетеревах. Будь я в шалаше, могли бы получиться прекрасные кадры, но я находился на уровне земли, а подняться над ямой, означало выдать себя. Промучившись некоторое время с камерой, я отложил её в сторону и решил сосредоточиться исключительно на наблюдении и охоте.
Впрочем, подгадывать момент для выстрела тоже пришлось довольно долго, потому что обзору сильно мешала упомянутая выше трава, да и тетерева токовали слишком близко от моего скрадка, а я не хотел выстрелом разбить тушку.
Спустя примерно час-полтора птицы, по одним им ведомым причинам, сместились в сторону от центра токовища, создав все необходимые условия для добычливого выстрела. Теперь я видел не только сходящихся в схватках матёрых косачей, расставивших крылья, распушивших хвосты и раздувших свои воротники, но и внимательных, постоянно вытягивающих шеи сторожевиков. Я уже давно решил для себя, что не следует трогать птиц, составляющих ядро тетеревиного тока, поэтому в качестве объекта охоты всегда выбираю именно сторожевых косачей, топчущихся на краю ристалища и не принимающих участия в баталиях.
Аккуратно кладу стволы ружья на земляной вал, тщательно выцеливаю долговязого сторожевого петуха и плавно жму на курок. Бум! Видимо из-за того, что стволы лежали на земле, выстрел вышел глухим и не раскатистым, сражённый дробью косач упал, захлопал крыльями, заколотил ими по земле, и медленно затих.
Всё! С полем!
После выстрела, пришлось провести ещё несколько часов ожидания в засидке, пока интенсивность тока не начала спадать и тетерева не разлетелись с токовища. Только после этого я смог вылезти из сырого и холодного скрадка, выпрямиться в полный рост и с удовольствием размять свои затекшие конечности.
Замёрз, устал, хочется спать и кушать (поскольку вторые сутки совсем без сна), но удовольствие от удачной охоты и наблюдения за токующими тетеревами с лихвой перекрывают все неудобства!
Поднимаю с земли свой трофей. Несмотря на казавшуюся «долговязость» сторожевого тетерева, рука ощутила приятную тяжесть добытой птицы. Его набухшие красные брови, иссиня-чёрные перья и белая оторочка крыльев, в очередной раз заставили меня восхититься строгой красотой этой лесной птицы.
Хочется сказать ещё пару слов о самом токе. Как я и предполагал, с утра тетеревов собралось большее количество, нежели вечером, на току присутствовало порядка 20 косачей, а также несколько тетёрок. Ток был настолько страстным и всепоглощающим, что мой выстрел совсем не напугал птиц. Они не то, что не взлетели после выстрела, но даже не сделали малейшей паузы в своих игрищах. Ток не прервался ни на секунду!
* * *
В моих руках добытый трофей, за спиной рюкзак и чехол с ружьём, я шагаю к своему автомобилю, стоящему где-то за краем поля. Снова чавкает и хлюпает под ногами грязь, снова слышится отовсюду шум бегущих ручьёв. Вокруг кипит жизнь: носятся над головой утки; кувыркаются в воздухе, выделывая странные кульбиты, чибисы; бегают по сырой пашне скворцы; галдят вдалеке вороны. Солнце совершенно по-летнему греет мои плечи, я чувствую, как его лучи припекают даже через одежду, а апрельский ветерок обдувает прохладой.
На моём лице счастливая улыбка и я с радостью шагаю навстречу этому новому весеннему дню.
Лучшие комментарии по рейтингу
Опыт фотографирования приходит и с таких недочётов. Вроде и птица рядом а кадр не выходит.
Напишу историю об одной охоте на току косачей.
Ток расположился на верховом болоте. Количество только самцов за полсотни.
Вечером направляясь на подслух к глухарям заметил, что в 20 ч 00 м в район косачиного тока "присела" стая гусей в количестве 60-70 особей. В это время шёл вечерний ток косачей и на нём было полтора десятка косачей, молодые. Токовали они разрозненно и появление гусей часть напугало. Один даже отлетел в мою сторону, пришлось пережидать. Пару раз косач чуффыкнул, с тока ему отозвались и он через 5-10 мин улетел обратно в "дебри Гринпинской трясины". Гуси остались ночевать, а косачи вяло по токовав вскоре затихли.
А вот ночью прилетели уже "серьёзные" косачи, да и количеством не уступающего стае гусей.
Забубнили, зачуффыкали в темноте и гуси подвинулись, сместились чуть по болоту, освобождая территорию тока. Видя это косачи расшумелись так, что мне у избушки на краю болота не было ни чего слышно, хотя до тока было 1 км. Гуси в обед улетели. Такого шумного токования в последующие 3 утра мне не приходилось слышать.
Охота по косачу не забываемые впечатления.
С полем!
Опыт фотографирования приходит и с таких недочётов. Вроде и птица рядом а кадр не выходит.
Напишу историю об одной охоте на току косачей.
Ток расположился на верховом болоте. Количество только самцов за полсотни.
Вечером направляясь на подслух к глухарям заметил, что в 20 ч 00 м в район косачиного тока "присела" стая гусей в количестве 60-70 особей. В это время шёл вечерний ток косачей и на нём было полтора десятка косачей, молодые. Токовали они разрозненно и появление гусей часть напугало. Один даже отлетел в мою сторону, пришлось пережидать. Пару раз косач чуффыкнул, с тока ему отозвались и он через 5-10 мин улетел обратно в "дебри Гринпинской трясины". Гуси остались ночевать, а косачи вяло по токовав вскоре затихли.
А вот ночью прилетели уже "серьёзные" косачи, да и количеством не уступающего стае гусей.
Забубнили, зачуффыкали в темноте и гуси подвинулись, сместились чуть по болоту, освобождая территорию тока. Видя это косачи расшумелись так, что мне у избушки на краю болота не было ни чего слышно, хотя до тока было 1 км. Гуси в обед улетели. Такого шумного токования в последующие 3 утра мне не приходилось слышать.
Охота по косачу не забываемые впечатления.
С полем!
Из опыта- если ток не "временный", то есть существует не первый год, то морочиться с "маскировкой на местности" и тратить на это силы особо не надо. Когда участки между косачами поделены, то плевать они на скрадок хотели. Вот , например
https://www.hunting.ru/gallery/view/178223/?nav=user , скрадок поставлен за 8 часов до начала утреннего тока.
Удачи!
Самое главное в скрадке, это возможность комфортно и бесшумно просидеть час-полтора, пока ток не растокуется. Потом можно шуршать одеждой, сербать горячим чаем, и разговаривать(если есть с кем).
За несколько охот на току заметил, что если на току присутствуют тетерки, то птицы выстрелов вообще не замечают. Но один раз охоту открыли поздно, и тетерок на току уже не было, после выстрела птицы разлетелись. Минут через 15 правда прилетели, но того азарта, как до выстрела уже не было.
