Перевалило за половину ноября, начал двигаться на снегоходе и наконец-то, началась соболёвка. По пути в центральную избу шесть бродов, ключ хоть и не большой, но вздувается и становится не проезжаемым. Поехал в доступную избу, которая расположена на границе участка и по комфорту несколько не уступает центральной. Стоит на высоком сосновом бугре за одно с баней под одной крышей. Построена три года назад, радует глаз белизной стен, пазы пробиты нащельниками из тоненьких сосёнок. На полу линолеум, на стенах над кроватями ковры у порога тапочки. Может кому-то покажется излишеством или даже дуростью, но в лесу исповедую правило, что охота должна приносить удовольствие во всём, даже в быту. С прошлой весны в ней не был. Всё на своих местах, посуда в ящике под столом, продукты в железной бочке привязанной к дереву. Наладил быт, обогрел избу, наварил собакам. По какому-то давно сложившемуся правилу в день заезда не куда не хожу. Посвящаю день хозяйственным работам.
Утром на лыжах пошагал вверх по не большой речушке, русло заболоченное правая сторона сосновый бор, поросший по крутом склоне. Вот краем этого бора и двинул, не раз и не два добывал там соболей. Прошёл два километра, кобели прочёсывали бор. Пересёк вчерашний след лося, по привычки прошёл по нему и увидел, что вчерашний след идёт по верх позавчерашнего. Пошагал дальше. В речку по пути следования в подает три ключа с интервалом в километр, но вершины утягивают в одно место. Два пересёк, на третьем чай. Включил навигацию, кобели ушли с приёма. Расстояние до последнего сигнала два с половиной километра. Сопку штурмовать нет не какого желания, заламываю круг и иду вверх по третьему ключу он идёт как бы огибая сосновый бор и вытягивает на плато. Через два часа был на верху. Собаки перевалили через голец и ушли в другой водораздел. Время три, нужно тянуть домой. Обычно если лось в данное время мне не нужен собаки приходят в избу в районе двух часов ночи. Ночь прошла беспокойно. Спал чутко, всё время прислушивался к шорохам, не пришли ли кобели.
Утром, чуть за серело уже шагал по лыжне. Часть пути по вчерашней лыжне пролетел как на крыльях. Вторую часть месил целик, снег хоть и не глубокий, но всё в подъём. Тропа почти везде выбита во мху и сейчас завалена снегом, лыжи то и дело съезжаются вместе. К двенадцати вылез на водораздел. Включил навигацию, одного кобеля отбило на два с половиной километра, кобель в движении. Слава Богу хоть живой. Прошагал ещё километр вышел как бы на ступеньку. Остановился, сел на выворотень, достал навигацию и услышал лай. Кобели лаяли рвано, то по переменки то вдвоём, расстояние полтора километра, ветер в лицо. Начал подход, молодёжь под ногами, то убегут вперёд, то вернутся ко мне. Снегу на верху выше колена. Подрезал вчерашний сохатинный след, собаки ползли за ним. Подходил долго, кобели лаяли с перемолчками, за сутки уже налаялись. Как только увидели молодёжь, сразу открылось второе дыхание, голоса хоть и надсажены, но до чего прекрасна эта музыка. Как подметил один мой друг началась программа Геннадия Заволокина, «Играй гармонь».
Мелкий подрос из березняка и через него идёт редкий ельник. Подхожу метров на сто, лось срывается, кидается на собак, утробно рычит. Слышу треск веток об лопаты. Собаки лают на месте. Иду дальше, кобели натоптали троп они за ночь промёрзли, что держат меня без лыж. Прошёл метров тридцать, место боле менее открытое, выглядываю в ельники лося. Останавливаюсь и не чего не вижу, кобели лают и бегают по тропам, что набили за ночь. Смотрю, каждое дерево просматривается в отдельности и не чего. Может лежит где, поэтому не видать и тут боковым зрением замечаю движение. Поворачиваю голову и на расстояние в семьдесят метров у ели вижу огромного быка. Стоит, гордый, не приступный. Стоит головой на меня. Поднимаю карабин. Жду. Поворачивает корпус. Бах. По месту, с лёгких при выдохе выходит пар. Бах. Зашатался, ноги подломились, рухнул. Перезаряжаю. Снова поднялся. Повернулся как бы в пол оборота линия головы и шеи как бы на одной линии прицеливания. Прицеливаюсь в основание черепа. Бах. Рухнул.
Всё. Собаки на нём. Разобрал, попил кипятку из термоса и двинул домой. По готовой лыжне, да под гору шагал с фонарём два часа. Мороз около двадцати. В избу ввалился в пять минут девятого, чуть живой. Натаскал воды, протопил баню, попарился иначе не уснуть.