Александров - сын бригады.
В начале 90-х годов угораздило меня стать начальником одного из СМУ Чебоксарского ДСК. Я написал что «угораздило» потому, что это точно отражает то, куда я попал. Денег нет, кругом сплошной бартер. Если на хлебокомбинате зарплату можно было выдавать хлебом, то у нас только панелями, арматурой и бетоном, что согласитесь всё это не съедобно. Приходилось крутиться, крутиться и ещё раз крутиться (и не только мне). Работали в основном в Нижнем Новгороде, где в то время уже начали шевелиться кое какие деньги на жиденькое финансирование строительства жилья по госпрограмме вывода войск из ГДР. Причём мы были четвёртыми в конце посредников потока финансирования, и исполнителями.
Отправку людей на работу в Нижний производили из бытового городка по среди построенного нами микрорайона. По понедельникам сюда собирались рабочие перед посадкой на автобусы. В один из понедельников ко мне подошла старая женщина и попросила устроить на работу своего внука. На вопрос: «Сколько ему лет?» она ответила: «Четырнадцать». Брать на работу малолетку, когда и своих квалифицированных рабочих не могу полностью загрузить, у меня не было ни малейшего намерения, о чём я разъяснил этой старой женщине. Она ударилась в слёзы и рыдая поведала, что у внука родителей нет, пенсия маленькая и «жрать» нечего. Я стоял на своём, тогда она упала на колени, и хватая меня за ноги стала умолять меня, поставив меня в неудобное положение перед собравшимся народом. Сдавшись от такого напора, я попросил женщину привести внучка для разговора. Она привела мальчишку, который был как сморчок, но гонора необыкновенного. На вопрос, а сколько бы ты хотел получать, он назвал цифру, до которой хорошо не дотягивал мой квалифицированный работник. Слёзные мольбы бабушки и доводы «жрать» нечего сломили меня. Я вызвал бригадира плотничной бригады и поручил ему пацана с наставлением далеко его от себя не отпускать, научить, что сам умеешь, а фонд оплаты труда бригаде я компенсирую своей властью. Бригадир у меня был толковый. Сам отец – он взял над ним шефство и ввёл в бригаду.
Мне пришлось выдержать большую битву в объединенном отделе кадров ДСК, где мне описывали страшные сценарии, что со мной будет если …….. Я всё же настоял на своём и пацана оформили «под мою личную ответственность».
Спустя несколько месяцев секретарша принесла мне письмо из МВД. В письме был запрос, о том, чем теперь занимается подследственный Александров (такая была фамилия пацана). Оказывается, его должны были посадить за хулиганство, но в виду малолетства поставили бабушке (опекунше) условие, что под суд не отдадут, если она пристроит внука-хулигана к полезному труду. Что бабушка и сделала, разжалобив доверчивого начальника историей «про жрать нечего». Я отписался, что не знал, что малолетка Александров под следствием, и что он в настоящее время успешно осваивает профессию плотника. Больше МВД меня не беспокоило.
К концу 90-х ДСК, в котором я проработал четверть века, обанкротился, а спустя ещё несколько лет в общественном транспорте ко мне подошёл молодой человек и спросил, не узнаю ли я его. Я его естественно не узнал. Он сказал, что он тот самый Александров, за которого бабушка умоляла меня принять его на работу. На вопрос чем теперь занимаешься, он ответил, что ездит со своим дядей в Москву и подрабатывает освоенной профессией плотника.
Я надеюсь, что на том свете мне спишут один грех за доброе дело.
