Варенье
Старшаки собрались на обычном своем месте в тени старых разлапистых карагачей, и держали совет. Решали, что делать теперь с «северными» после недавней драки, следы которой сошли далеко не у всех. За прошедшие две недели нога у Семечки срослась, гипс сняли, но доктора настоятельно рекомендовали поберечься, ходить неспешно и вообще вести себя тише воды. Кстати, туфли дядя Алик все-таки сумел привести в божеский вид, и теперь они стояли в прихожей и мирно дожидались своего часа. Никуда, кроме школы и разных цивильных мероприятий Семечка решил их бюольше не надевать.
В результате почти часа раздумий и споров решили отправить к «северным» парламентера с целью выяснить причины такого дерзкого наката и по возможности затребовать контрибуцию.
- Ну что, кто пойдет? – Теряй оглядел парней, вертя в руках выкидуху, предмет жгучей зависти всех пацанов во дворе. – Дело такое, неясно, чем кончиться может. Мне никак, я двоих из них сильно обидел, не простят, Цыгана еще не выпустили, а нам бы как-то миром дело решить.
- А чего миром? – вскинулся Малой, Серега Малов. – Может, лучше собрать всех и организовать им обратку?
- Малой, ты забодал со своими воинственными настроениями – зло сплюнул Теряй. – Тебя отец отмажет, а остальные? Трое и так под условкой ходят, половина на учете.
Отец Малого работал директором ресторана «Огонек» и водил дружбу со всеми городскими тузами, так что уже не раз вытаскивал беспутного сына из разных передряг.
Семечка решительно поднял руку, словно сидел за партой:
- Я пойду.
Теряй с интересом посмотрел на него, перевел взгляд на Малого и спросил:
- Малой, а может, ты пойдешь? Ты в драке не был, никого обидеть не успел, да и духу у тебя, я вижу, на троих, а?
Малой как-то сразу смешался и постарался слиться с пейзажем. Старшаки смотрели на него с понимающими ухмылками, но упрекать никто не стал – его трусоватость была хорошо известна. Нет, вместе со всеми он легко шел на самые отвязные авантюры и лез в драку, но вот один… В одиночку он старался избегать любых конфликтов. В компании его терпели в основном потому, что был он безобидным и иногда полезным, ну и песен знал превеликое множество.
- Я пойду – с вызовом повторил Семечка.
- Что за охота тебе? Ведь раз уже еле отскочил – Теряй хмуро смотрел на Семёна.
- Да зазноба у него там – брякнул вечный балагур Дрофа. – Вот и рвется.
Семечка глянул на Дрофу, но говорить ничего не стал.
- На Северном? – удивленно протянул Теряй. – Ну, ты любитель острых ощущений. Видать, хороша девка, а?
- Может, и хороша – буркнул Семечка. – Да не про вашу честь.
- Ладно, не рычи – примирительно сказал Теряй. – Зазноба так зазноба. Но в этот раз можешь ведь и не смыться.
Семечка пожал плечами и в упор посмотрел на Теряя. Тот поразмыслил недолго и, словно сам себе кивнув, поднялся со скамейки.
- Держи, с возвратом – и протянул Семечке выкидуху. Тот с некоторой опаской принял оказавшийся неожиданно тяжелым нож, повертел его в руках, разглядывая, и протянул обратно:
- Не надо.
- Ну, как знаешь - теряй усмехнулся и убрал нож в карман. – Когда пойдешь?
- Да сейчас и пойду, чего тянуть?
- До Томского пацаны с тобой пойдут и там тебя дождутся. Так что если что не так – ноги в руки и ходу, усек?
Семечка кивнул.
- И еще. В разговоре не наезжай, говори спокойно и вежливо, ты один против всей кодлы идешь. Затребуй их старшего и говори только с ним, на остальных внимания не обращай. Будут провоцировать, ты не ведись, иначе стопчут и не поморщатся. Понял, нет?
- Понял – Семечка кивнул спокойно. – Не очкуй, Теряй. Все будет тип-топ – он широко улыбнулся. Теряй в ответ довольно осклабился, хлопнул его по плечу и сказал:
- Все, вали давай. Сделаешь все как надо – мы придумаем, как тебя отблагодарить.
Семечка кивнул и пошел со двора. Следом за ним со скамейки снялись несколько самых боевитых из старшаков, бывших главным силовым элементом в их компании. Слава Морган по прозвищу Борман, чем-то неуловимо напоминавший Митяя, такой же мощный и очевидно злой. Витек Токмаков, которого все звали Кувалдой за умение с одного удара ронять на землю любого противостоящего ему. Сева Бек, прозванный так не столько из-за фамилии Бекшин, сколько из-за восточной внешности и очень властной манеры общения. Гера, которого все так и звали, долговязый парняга с руками длиной чуть ли не до колен и мутными злыми глазами. Он обычно подавлял противника одним своим видом, но и в драках никогда в стороне не оставался, размахивая своими ручищами словно мельница. Вова Бобрик по прозвищу Шкет, мелкий, ушастый и наглый, как танк. Такие обычно завязывают конфликты и всячески провоцируют собеседника.
Таким составом они и двинулись в сторону Треста и дальше, к Северному поселку. По пути Семечка на удачу решил заглянуть к Митяю, ему пришла в голову одна мысль. Сопровождавшие его парни только молча переглянулись и полезли следом за ним в нутро бывшего ДК. Они прекрасно знали, куда идут, но им было, в общем-то, без разницы, с кем в случае чего сходиться в драке.
Митяй оказался на месте. Он по обычаю резался в карты, но сегодня на столе присутствовал еще и портвейн.
- Здорово, пацаны – поприветствовал он Семечку с остальными. – Пить будете?
- Не, пить не будем – решительно отказался Семечка. – Я по делу.
- Проходите, раз по делу.
Семечка без лишнего стеснения уселся на диван рядом с Митяем и заговорил:
- Ты ведь слыхал про наш замес с «северными»?
- Весь город слыхал – Митяй остро посмотрел на Семечку. – И чего?
- Ты у них кого-нибудь из старших, случаем, не знаешь?
- Кто нужен?
- Тощий такой, фиксатый.
- Это Фикса, нехороший человек.
Семечка понимающе улыбнулся, но Митяй его осадил:
- Чего склабишься? Он действительно нехороший человек – Митяй выделил голосом слово «действительно». - С ним нужно аккуратно говорить. А лучше вовсе не говорить.
- Такого варианта нет – Семечка посерьезнел.
- Тогда привет ему от меня передай. Хотя нет. Я с тобой Хабара отправлю, Фикса его знает и поймет, что я тоже в теме – он кивнул на сидящего напротив невысокого крепкого парня лет двадцати с уродливым шрамом на лбу. - Тебя хотя бы не тронут. А пацанов я бы на твоем месте с собой не брал, лишнее это.
- Они только до Томского, дальше я сам.
- Как знаешь – Митяй пожал плечами, давая понять, что разговор окончен. Семечка поднялся и направился к выходу.
- Семечка – окликнул его на выходе Митяй. – Фикса в гаражах возле мебельной квартирует, не заблудишься.
Семечка молча развернулся и вышел…
Как и было оговорено, парни остались на Томском, оккупировав одну из лавок в тени старых тополей, и Семечка с Хабаром продолжили путь вдвоем. Хабар оказался неразговорчивым парнем и за всю дорогу н сказал ни слова. Вот и сейчас он шел, цепко глядя по сторонам и время от времени доставая из кармана очередную пригоршню семечек. До самой мебельной фабрики они добрались, не встретив по пути никого из «северных», что само по себе было странно. Подойдя к границе гаражного кооператива, Семечка и Хабар как по команде остановились. Инстинкт самосохранения прямо-таки кричал «Не ходи!», но идти нужно, хоть тресни. Смачно плюнув под ноги, Семечка сцепил зубы и пошел вперед. Их встретили метров через двадцать. Поперек проезда выстроилась целая делегация по встрече человек в пятнадцать. Они стояли, криво ухмыляясь, кто-то держал в руке дужку от панцирной кровати, кто-то витую ножку от табуретки. Семечка оглянулся. Не уйти, сзади уже тоже появилось несколько человек.
Семечка и Хабар снова встали, оценивающе глядя на стоящих напротив. Сердце у Семечки мерно бухало где-то в районе желудка, кулаки непроизвольно сжались до белых костяшек.
- Нам бы с Фиксой поговорить – как можно безразличнее сказал он, стараясь, чтобы враз севший голос не выдал его волнения.
От стоящей напротив толпы отделился один из парней, ростом с Семечку, едва ли шире его в плечах, со стриженой под расческу головой, сплошь покрытой светлой сеткой шрамов. Он не спеша подошел к ним, остановился напротив, щелкая сбитыми кулаками, и спросил прокуренным сиплым голосом:
- А ты кто такой есть, чтобы с Фиксой разговаривать?
- Он знает. У меня к нему вопрос.
- Вопрос, говоришь… Уверен, что ответ будет?
- Пока не спрошу, не узнаю – Семечка вдруг успокоился.
- А это кто с тобой? – кивок на Хабара.
- А я от Митяя привет принес, Хабаром погнали – Хабар включился в разговор.
- От Митяя? – протянул лысый. – Ну, если от Митяя… Тебя-то как кличут, родной? – вопрос к Семечке.
- Семечкой кличут.
- Ну, пошли тогда.
Он развернулся к ним спиной и вразвалочку двинулся куда-то вглубь гаражного кооператива, нимало не заботясь о том, идут ли за ним Семечка с Хабаром. Они, ясное дело, стоять на месте не стали и пошагали вслед за лысым. Когда они проходили мимо все так же стоявших парней, один из них вдруг дернулся в их сторону, словно пытался напугать, но они ожидали чего-то такого и никак не отреагировали, хотя внутри у Семечки все сжалось в остром предчувствии драки.
Фикса обнаружился в большом, на три машины, гараже с высоким потолком и длинным верстаком вдоль задней стены. Увидев вошедших, он цыкнул зубом, но ничего не сказал, ожидая, когда они начнут разговор.
- Здорово, Фикса – Хабар огляделся в поисках места, куда бы присесть. – Тебе от Митяя привет.
- Здоров, Хабар. Все шустришь?
Хабар промолчал, не реагируя на подначку, и Фикса повернулся к Семечке:
- А ты что скажешь?
- А я с вопросом. Вы зачем кипеш устроили, парней поломали?
- Это ты претензию предъявляешь? – Фикса нехорошо улыбнулся.
- Нет, старшие интересуются знать.
- А чего Цыган сам не пришел?
- В КПЗ пока, до суда.
- Вон оно что – протянул Фикса, затем повернулся к лысому и сказал:
- Скажи Ярику, пусть чай и сигареты Цыгану зашлет, сегодня.
- Так что насчет кипеша? – Семечка чувствовал себя очень неуютно и хотел как можно скорее отсюда уйти.
- А это вы у своего Малого поинтересуйтесь – Фикса криво усмехнулся. – Он одну девочку у нас сильно обидел, а потом и ее младшего братишку, когда тот заступаться полез. Странно, что он вам сам не рассказал, ну да это ваши дела.
- Но Малого-то в том дворе не было.
- Кто бы вас разбирал – криво усмехнулся Фикса. - Еще вопросы есть?
Семечка растерялся, он не знал, что еще принято спрашивать в таких случаях, поэтому отрицательно покачал головой.
- Иди тогда. Кстати, тебя как кличут-то?
- Семечкой.
- Ты вот что, Семечка – Фикса подошел к нему вплотную и дохнул в лицо кислым запахом табака. – Борзометр свой умерь, понял? Скажи Митяю спасибо, иначе… И еще – он взял Семечку двумя пальцами за воротник ветровки. – К Верке больше чтоб ни ногой, понял?
Семечка сбил его руку с воротника, повел головой, хрустнув шеей, и ответил, глядя прямо в глаза:
- Почему?
Фикса зло ощерился:
- Потому что я так сказал.
Семечка ничего не ответил, развернулся и направился к выходу. Плевать он хотел на Фиксу и все его угрозы…
Кооператив они покинули без приключений, правда Хабар то и дело нервно оглядывался, словно ждал, что их вот-вот догонят.
- Ты давай дальше сам – сказал ему Семечка. – У меня дела здесь.
- Какие дела, дурень? – удивился Хабар. – Ты один отсюда не уйдешь, так что не дури, пошли.
- Тогда давай в одно место на пару минут зайдем?
- Хабар с неохотой кивнул и пошел за Семечкой, который уже свернул во дворы. Дом, в котором жила Шушуня, он отыскал сразу. Вошел в подъезд, оставив Хабара курить на лавочке, и постучал в знакомую дверь. Некоторое время никто не открывал, и Семечка потянулся было к дверному звонку, но тут ключ в замке заскрежетал, и дверь отворилась. На пороге стояла невысокая сухонькая бабушка, прямо-таки с картинки в учебнике литературы. Аккуратная абсолютно седая прическа с тугим пучком на макушке, плечи укрыты цветастой шалью, на высушенном, словно яблочко, лице красуются больше очки.
- Здравствуйте – поздоровался Семечка. – А Шушуня дома?
- Кто? – опешила бабушка, и Семечка только тут сообразил, что назвал Веру известным только им двоим прозвищем.
- Вера, Вера дома? – поспешил исправиться он.
- Нет, Вера за городом, они с классом помогают готовить пионерлагерь к зимовке. А вы кто и зачем вам Верочка? – видимо, внешний вид Семечки доверия бабушке не внушил, и она решила проявить бдительность.
- Я Семен, Верин друг – Семечка широко улыбнулся.
- Аааа, вы, наверное, Семечка? – просияла бабушка. – Верочка рассказывала… А я Анна Ивановна, Верина бабушка. Да вы проходите, что же я вас на пороге-то… - вдруг засуетилась она.
Душа Семечки запела. Рассказывала! Шушуня рассказывала о нем бабушке! Значит… Значит… Что это значит, Семечка подумать боялся, но точно что-то хорошее.
- Нет-нет, что вы, я пойду, раз Веры нет. Скажите только, а в каком она лагере?
- В «Спутнике» - Анна Ивановна вдруг направилась вглубь квартиры. – Вы подождите минутку, я сейчас.
Через короткое время она вернулась, неся в руках большую банку малинового варенья.
- Верочка сказала, вам мое варенье понравилось?
- Очень – искренне сказал Семечка.
- Тогда держите, а то я так много наварила, что нам с Верочкой ни за что не съесть.
Семечка подумал мгновение, и отказываться не стал, нечего бабушку огорчать. Да и варенье и вправду было замечательным.
Хабар, увидев Семечку с банкой варенья, хмыкнул:
- Ты настолько сильно сладкое любишь что ли?
- Почти – Семечка перехватил банку поудобнее. – Пошли что ли?
- Угу, пошли. Далеко не уйдем, тут уже от Фиксы бойцы на разведку приходили, так что ждут нас.
- Забери варенье, а? Тебя не тронут…
- А в глаз? – мрачно ответил Хабар. – Вместе пришли, вместе уйдем. А варенье лучше верни, целее будет.
- Не, вернуть никак нельзя – Сеечка вздохнул. – Пошли, что ли?...
- Вон они, падлы! Держи!
Вновь бег по уже знакомому маршруту, банка с вареньем немилосердно мешает и оттягивает руки.
- Да…брось…ты…ее… - с натугой просипел Хабар.
- Ну…нет… - Семечка покрепче прижал банку к животу. – Не для того… я ее… уже столько пру…
- Дурак… - Хабар оглянулся. – Давай… быстрей!
Преследователи неумолимо их догоняли. Вот кто-то из них прямо на бегу бросил половинку кирпича, и левое плечо Семечки взорвалось болью. Он зарычал от боли и злости и прибавил ходу, хотя, казалось, быстрее бежать уже было просто невозможно. Хабар на ходу нагнулся, подхватил с земли крупную гальку и, обернувшись, бросил ее в кого-то из бегущих следом. Сзади тут же раздался крик боли и полилась матерна брань. Попал, молодец какой.
Семечка считал шаги, пытаясь выровнять дыхание, но у него мало что получалось. Рядом пролетел брошенный кем-то камень, и Семечка резко изменил направление бега, сходу вломившись в заросли кленовых кустов.
- Куда…бежим? – Хабар сопел словно набирающий ход паровоз, но скорость не сбавлял.
- Срежем… - выдохнул Семечка и замолчал, стараясь сберечь дыхание….
Они вырвались. Выскочили к железной дороге недалеко от стадиона и по Загаражной шли уже пешком, потому что здесь их преследовать уже было некому, чужая для «северных» земля. Они никак не могли отдышаться, забег дался им тяжело, но радость от того, что им удалось избежать неминуемой экзекуции, несла их словно на крыльях.
Старшаки встретили их радостно, еще большую радость у всех вызвала заветная банка с вареньем. Кто-то тут же сбегал в магазин за горячим хлебом, и во дворе развернулся пир горой. Хабар взахлеб рассказывал про погоню и про то, как Семечка не хотел выбрасывать варенье. А Семечка тем временем отозвал Теряя в сторону и пересказал ему разговор с Фиксой. Теряй нахмурился, недобро глянул в сторону Малого, хлопнул Семечку по плечу и ушел. А Семечка втиснулся на скамейку, отломил от теплой еще булки хрустящую корочку и жадно впился в нее зубами. Потом сделал глоток варенья и следом глоток ледяной воды из банки. Вкуснее того варенья он и не ел…
