Брод.
Брод.
«Брод – неглубокое место в реке или ручье, по которому можно пересечь их пешком, верхом или на автомобиле». Википедия.
Брод через мелководную, с коварными берегами, речушку Чернавка существовал всегда. Туда мы еще восьми - десятилетними пацанами, часто ездили на велосипедах, а иногда и добирались на «своих двоих». Удили на самодельные удочки юрких пескарей и огольцов. Эта рыбья мелочь в великом множестве водилась в омутах и на перекатах неглубокой речушки. Потом, повзрослев, посещали эти места с более «серьезными» снастями. В ходу уже были самодельные вентери и «крылены». Трофеи, тоже стали по «серьезнее». Попадались небольшие юркие щурята, полосатые, красноперые окуни. Иногда в эти нехитрые снасти попадался десяток желтоглазой, серебристой сороги. А какой деликатес – вяленая сорога! Очень вкусна, эта прозрачная, истекающая жирком небольшая рыбка. Начав охотиться, я сотни раз проходил мимо этого живописного места. Отдыхал, останавливаясь на короткий «перекур». А несколько лет назад, подъехав к знакомому месту, был неприятно удивлен его шириной и глубиной. Многолетний опыт выручил и в о раз. А известная поговорка: «Не зная броду, не суйся в воду» - предостерегли от опрометчивого решения форсировать реку с ходу. Оставив машину на спуске и переобувшись в резиновые «болотники», пошел смотреть, что к чему. И правильно сделал! На середине брода, оступившись, едва не «хлебнул» сапогами студеной чернавской воды. Пришлось вернуться и после непродолжительного раздумья, отказаться от задуманной переправы. Места, для ходовой охоты, было предостаточно. Причина же, по которой брод стал непроезжим, заинтересовала. И оказалась весьма прозаичной. Расплодившиеся в последние годы бобры, без дела не сидели. Не поленились соорудить очередную плотину в полусотне метрах ниже по течению. А колесная техника, типа «Кировец» и «Беларусь», набила глубокую колею, сделав переправу обычной техники делом весьма рискованным и опасным. Но не об этом я хотел рассказать читателю в этом повествовании, хотя брод, как место действия в нем присутствует.
В один из погожих декабрьских деньков 201… года мы с «Кузьмичом» решили в тех местах поохотиться на зайцев. Проселочная дорога к броду огибала, много лет назад, заброшенный каменный карьер. Искореженная взрывами земля, с годами густо заросла колючим терновником с зеленеющими островками молодых сосенок. Здесь часто затаивались на дневку, жировавшие ночами на соседних полях русаки. Оставив «Кузьмича» с гончими на краю карьера, проехал вниз к реке. Ставлю «Ниву» под развесистые ветви старой ольхи. Проверив охотничью экипировку, иду к броду. Выбрав подходящее место, между двух кустов тальника жду результата работы гончих. И наши помощники не подвели. Сначала, по «зрячему», заголосила Лира, к ней присоединилась молодая выжловка. И охота началась! Но насладиться в полной мере заливистой «песней» гона не удалось. Русак, оказался «тертым». Время на всяческие заячьи премудрости терять не стал. После подъема помчался прямиком к речке. Перемахнул по тонкому льду через замерзшую Чернавку и «ушел» в сторону старого березовского сада. За ним, заметно отставая, и постепенно сходя со «слуха», подались наши гончие. С подошедшим другом обсуждаем сложившуюся ситуацию. Решаем на месте ждать развития дальнейших событий. И дабы не терять времени даром, «балуемся» пахучим, свежезаваренным на шиповнике чаем. Едва приступив к чаепитию, замечаем возвратившуюся в одиночестве молодую гончую. Пометавшись по крутому, противоположному берегу, она вплавь пересекает реку. Подбежав, энергично отряхивается, окатив хозяина ледяным дождем. За, что тут же получает основательный «выговор» от хозяина, который впрочем, только делает вид, что сердится. Кузьмич боготворит своих помощников, Они это знают и понимают, только для вида изображая испуг и покорность. Так и чаевничаем втроем, прислушиваясь, не раздастся ли вдалеке, азартный голос Лиры. Так и сидели, негромко переговариваясь. Вспоминали яркие моменты предыдущих охот. Время перевалило за полдень. Несильный, как поначалу казалось морозец, делал свое коварное дело. После, более, чем часового топтания на месте начали подмерзать руки. Надо принимать решение и куда-то двигаться. Почти потеряв надежду на продолжение охоты, услышали едва различимый, за шумом ветра, голос выжловки. Заливистый голос Лиры, то приближаясь, то отдаляясь, смещается в нашу сторону. Становится ясно. Заяц не смог перехитрить опытную собаку в густых зарослях сада и возвращается к месту дневной лежки. Видимо в непролазных терновниках карьера решил еще раз попытаться запутать свой след. Оторваться, наконец, от настырного и надоедливого преследователя. Быстро принимаем решение. Кузьмич остается на месте, на тот случай, если русак примет решение переправляться на другой берег вплавь. А я бегу к месту предыдущей переправы зайца по ледяной перемычке. Тороплюсь. По многолетнему опыту знаю, собака еще далеко, а матерый русак может быть уже на подходе. И, как в «воду глядел». Добежав до места и не успев, как следует отдышаться, замечаю крупного русака, неторопливо скачущего по дороге. Сделав несколько неторопливых прыжков, заяц останавливается. Присев, водит своими ушами-локаторами из стороны в сторону. Слушает приближающуюся гончую. Решает, как удобнее перескочить «неудобную» для переправы реку. И приняв роковое решение, спрыгивает с дороги и «катит» своим следом в мою сторону. Едва стремительный силуэт русака замелькал между тальниками на берегу, грянул хлесткий выстрел. Кувыркнувшись через голову, заяц затихает на противоположном берегу Чернавки. «Готов» - кричу в рацию напарнику и только потом понимаю, какую второпях совершил ошибку. Заяц на том берегу! Как его теперь доставать? Подходит Кузьмич с молодой гончей: «Где заяц»? Показываю ему на лежащего, на той стороне реки русака. Дальше следует философское: «Ну, теперь ищи место перехода. Да поторопись, а то подоспевшая выжловка может сильно «помять» твою добычу»! Вот незадача! Я много раз осенью охотился в этих местах. Знаю, ближайшая бобровая запруда, по которой можно перейти на ту сторону, далеко. Тонкий лед, тоже не в счет, меня не выдержит. Остается только перебираться на ту сторону вброд. Но, уж больно мрачно смотрится, парящая, на 8-9 градусном морозе, речная вода. И добычу жалко! Может это последний в нынешнем сезоне заяц? Эх, была, не была! Где наша охотничья душа не пропадала! Приняв окончательное решение, не смотря на бурные протесты напарника, бегу к берегу раздеваться. Далее все происходит быстро, почти молниеносно. Сбросив все лишнее барахло, в одной рубашке, лезу в воду! И странно, в горячке, вода не кажется сильно холодной. Бодрит и крик напарника: «Молодая выжловка, перелезла на ту сторону, порвет зайца»! Рассекая воду, стрелой вылетаю на противоположный берег. По холодной скатерти снега, не бегу, «лечу» к желанной добыче! Впереди вижу сцепившихся в драке за вожделенный трофей собак. Сам же предмет собачьего раздора, в нескольких шагах от вздорящих гончих. С радостным сердцем забираю трофей и прутом успокаиваю не в меру разгорячившихся собак. И скорее, скорее в обратный путь. Деревенеющие ступни ног настойчиво напоминают об этом. Возвращение по холодящей белизне снега дается с трудом. Зато, вода, доходящая почти до пояса, после «обжигающего» ноги снега, кажется теплой. С помощью друга кое-как облачаюсь в оставленную на берегу одежду. С трудом засовываю одеревеневшие «снегоступы» в сапоги. На плохо слушающихся ногах пробую двигаться. По многолетнему опыту знал. Бег, единственное средство, согреться. Избежать всяческих неприятностей, связанных с переохлаждением. После десятиминутного променада, исчезла сотрясающая тело дрожь, «отошли» и занемевшие ноги. А когда возвратился к поджидающему меня другу, совсем согрелся. Кстати пришлась и с кружка с горячим чаем. Накоротке посовещавшись, решили- приключений на сегодня хватит, надо ехать домой. С тем и подались к стоящей на пригорке «Ниве». Назавтра, едва за окном обозначился хмурый, рассвет, зазвонил мобильник. На вопрос друга: «Как здоровье и состоится ли сегодня охота»? Ответ был коротким и однозначным: «Едем! Встречаемся через полчаса в условленном месте». Осенью 2017 года мы снова охотились в тех местах. Проходя мимо затопленного брода, остановился. Захолонуло сердце, зачарованное волшебством, застывшей в предчувствии приближающейся зимы реки. А оказавшийся под рукой фотоаппарат навсегда запечатлел красоту, замершего, в преддверии очередной зимы брода.
