Пустые хлопоты
В охотничьем хозяйстве «Любич» егеря Игнатия Малова уволили с работы, по собственному желанию, и это не смотря на то, что увольняться он не хотел, сказать больше – любил свою должность, болел за общее дело, инициативу проявлял. И вот такой казус получился.
Несколько дней тому охотовед Меринос, рослый крепыш с бычьей шеей, стриженный под Котовского, сказал твердо, не принимая пояснений со стороны Игнатия: «Не доморощенных браконьеров, а каких-то пришельцев с космоса ловишь. Напиши заявление, дату не ставь. Сан Саныч шанс тебе дает…» – Потом приглушенно и как бы с сочувствием добавил: «Учти – последний».
Егерю Игнатию было двадцать два, изучал он охотоведческую науку, учась заочно в институте. С получением новой должности, перебрался из города в отдаленное село, окруженное лесом, болотами – ближе к своему обходу. На первом собрании местных охотников сказал Игнатий так: «Спуску никому не будет. А значит, не быть чумной охоте, охотиться будем правильно». Мужики тихой сапой проглотили сообщение, мол, твоя воля, начальник. И только дед Конюхов бросил в сердцах после народного вече: «Чумной какой-то». Так и закрепилось за егерем прозвище – «Чумной».
В тот день Игнатий должен был ехать в город, оформлять какие-то документы, но после затянувшегося до обеда ночного дежурства, поездка сорвалась. Наскоро поев, выпив чая, он вновь вернулся в угодья. Завернул машину с дороги в чапыжник, взял бинокль и пошел в сторону озера.
С утра похолодало. От слабых лучей солнца взблескивала вода, неприютным казался пологий берег, заросший камышом. Далеко от берега небольшими стайками сидели утки. Три птицы, залопотав крыльями, поднялись, сделали полукруг, пошли на снижение и скрылись из вида за камышом. Блеснуло еще раз и стало тускло, туча закрыла солнце, над лесом их скопилось множество; ворошась, перекручиваясь, наседая друг на друга, они медленно ползли в северную сторону. Из-за туч донеслось курлыканье журавлей.
Игнатий уже подходил к машине, когда услышал ружейную канонаду со стороны болота, где уже несколько месяцев «квартировало» стадо лосей. Замер на месте, прислушиваясь. Донеслось еще несколько одиночных выстрелов. «Охотников сегодня быть не должно, Меринос бы предупредил…» Не медля ни минуты, Игнатий завел мотор и, набирая скорость, порулил в сторону ельника и осин. Машину трясло, подбрасывало на кочках.
Чуткий слух у лосей. Не каждому Дерсу Узала удастся подойти. А тут такое страшное случилось. На секунду сморила рогача дрема и вот она – роковая минута. Вскочили, бросились бежать. Но поздно, слишком поздно. Громовые выстрелы рубили тишину леса. Ухнуло еще два раза, эхом траурно отозвалось на другой стороне болота. Потом все стихло.
Четверо мужиков с ружьями и карабинами, сгрудившись у туши рогача, лежащего у комля сдвоенной корневищем осины, охали и вздыхали, удивляясь его размерам.
- На охотоведа Мериноса чем-то похож, – подняв заднюю ногу сохатого и осмотрев пах, – сказал Хмырь. Все дружно заржали.
- Он с нами в доле? – спросил Ерема.
- Это мы с ним в доле, и потом не твоего ума дело, – грубо оборвал его Хмырь, добавив при этом с восхищением:
- Двадцать минут и горы мяса. Каково! А! За работу, мужики!
В этот момент все насторожились. Со стороны озера ехала машина. Гул нарастал. Наконец в отдалении сквозь стволы сосен мелькнул зеленого цвета уазик, и помчался по направлению к ельнику. Оттуда за ее движением следили четыре пары глаз.
-Твою мать, – выругался Хмырь, – глядя на машину. – Егеря на хвост сели, а про себя подумал: «Падло Меринос, обещал же, что никого не будет...» Вытащил телефон, стал нервно водить пальцем, но вспомнив, что связи в лесу нет, затолкал его в узкий кармашек. – Ерема, давай свое ружье, станеешь в дозор, понаблюдаешь вон с того холма, где сосны. Остальные – к болоту. Они туда не проедут, топь там. Схоронимся. Если это Чумной и один – наше счастье.
- Саня, а может … – зашепелявил молчавший до этого Петр.
- Шо «может»! Шо! Все!..– зло крикнул Хмырь.
С замиранием сердца следил Ерема с угора за машиной егеря. Вот она остановилась, мотор заглох. Открылась дверца, из кабины вышел егерь, поднял к глазам бинокль. «Черта с два ты меня увидишь», – успокаивал себя Ерема. Егерь вытащил ружье, зарядил, и пошел в сторону ельника, где лежала туша сохатого. «Собачий нюх…» – чуть не выскочил из своего укрытия Ерема. Егерь шел в сторону ельника, минуту-другую была видна его спина, потом пропала из вида. Менять место засидки Ерема не стал, подумал: «Увидит тушу лося, побежит к машине, отсюда не дозвониться, шо он один может?..» Предположение Еремы оправдалось. Минут через двадцать вновь показалась фигура человека в камуфляже, он уже бежал к машине. Взревел мотор, уазик отъехал.
Выждав пару минут, Ерема, заложив пальцы в рот, громко свистнул. Повернулся к болоту, прислушиваясь. Было тихо. Лишь сойка пролетела меж деревьев, издав тошный крик. Ерема свистнул еще, а услышав как в густой траве зашаростели шаги, направился туда.
- Все понятно, – сказал Хмырь, выслушав доклад Еремы. – Короче, грузимся и мотаем на Варваровку, там и разделаем лосей.
-Три туши забросить в машину? – искренне удивился Ерема, противно скривив лицо.
- Жека, дуй к оврагу за своей тачкой.
Выбравшись на трассу, Игнатий сразу же поставил в известность Мериноса. «Я безлошадный, подъезжай, заберешь нас», – с каким-то безразличием ответил тот. Охотовед выслушал Игнатия в конторе еще раз и показался тому уж больно спокойным. «Остыл после моего звонка? – подумал егерь. – Толи время тянет?..» – Игнатий смотрел на Мериноса, как тот перебирал бумаги на столе.
-Так сколько лосей завалили? – переспросил охотовед, когда уже ехали.
- Я видел рогача и корову.
- Дохлый номер, разделали и убрались, оставив нам рожки, да ливер, – хмыкнул старший егерь Иван.
Меринос не проронил ни слова.
Еще не подошли к раздвоенной осине, где лежал убитый рогач, душа Игнатия вновь наполнилась нехорошим предчувствием. Он издали напрягал зрение, нервно отыскивая тушу и ничего не видел.
- Ну, показывай лосиков, – сказал, прибодрившись, охотовед у деревьев.
Туши у осины не было, как не было и следов разделки, лишь нечетко виднелись следы от машины на жухлой примятой траве.
- А ты не того… с вечера, может, гальюники… – засмеялся Иван.
Игнатий ходил вокруг дерева, прошел в гущу дубков, расширяя круги, все еще не веря произошедшему. За дубами плотной стеной стоял ельник. На месте не оказалось и коровы, и только сломанные ветки у основания деревьев, да неброские следы от машины указывали на присутствие людей. «Туши не разделывали. Опять же, погрузить такую громадину и корову в машину, это сколько людей надо», – ломал голову Игнатий.
Меринос так и стоял у осины, посматривая на подошедших егерей, потом произнес назидательно:
- Если бы молодость знала... Поехали. Вот, что я тебе скажу, Игнат, переутомился ты, а так ведь и в психушку можно угодить.
Всю ночь Игнатий не сомкнул глаз. «Явно дал косяка. Нет, чтобы машину оставить у яра и пройти пешком, проследить втихаря. Испугался? Помчался за Мериносом. А тот и в психушку готов отправить…» – думал он.
Едва забрезжил рассвет, он уже был на месте убийства лосей. Еще раз внимательно осмотрел местность. Нашел несколько пластиковых гильз, а под кустарником обнаружил тросовую удавку, с которыми работают стропальщики. Удавка без ржавчины, будто вчера забыли. «Вот оно что, погрузили лосей краном в машину и вывезли. По следам – одна машина была. Что-то не стыкуется. Опять же кран большой, громоздкий, не проехал бы. «Стоп!» – озарение пришло в голову Игнатия. – Машина кран… манипулятор, так, кажется, называется, – маневренная, облегченная. Как я сразу не додумал. Погрузили и убрались за полчаса, а удавку в спешке забыли. Это ли не улика…»
Мериносу Игнатий решил не сообщать о находке. Поехал на автобазу, к завгару, спросил, мол, нужен небольшой кран, а лучше всего манипулятор.
- Нет у нас таких машин, – завгар обвел взглядом территорию. У забора стояли несколько разбитых ЗИЛов, и КРАЗ – с поднятым вверх капотом и будто взывал о помощи. – В городе таких кранов два, у частников ищи. –
Информация была кстати. «Две машины проверить можно. А что если браконьерский кран не из нашего города?.. Кроме удавки вещественных доказательств никаких, выходит, лосей никто не расстреливал. С другой стороны: кому и зачем нужно столько мяса?..».
С обвальщиком мяса Серегой Смежко, он встретился как бы случайно. В забегаловке, что рядом с проходной комбината, куда заходят рабочие после работы промочить горло. Глядя на рыжеватого мужичка, с потухшим взглядом, Игнатий предложил выпить. Мужик не отказался. Разговорились.
- Как работается, небось, мясцо каждый день кушаете? – поинтересовался егерь.
- Какой нафиг каждый день, – буркнул Серега. – Что от комбината осталось? Вот раньше, да. Я робу носил 54-го размера, при моем-то росте. Бывало, навесишь на себя килограммов двадцать, ноги едва переставляешь, как робот, ни согнуться, ни продохнуть. И выносишь. Охранники на проходной смотрят, не могут в толк взять: как человек располнел, как боров, за смену? – Глаза Сереги заблестели.
- А счас что, сырья не хватает?
-Та чего, завозят понемногу. Недавно трех лосей приперли, – хмыкнул Серега.
- На какой машине?
- Не видел, не скажу.
Выпавший первый снег растаял, вернулась теплая погода и вскрылась правда об убитых браконьерами лосях. Грибники наткнулись на шкуры, головы животных. Звонила женщина. Игнатий был в конторе, взял трубку. Та назвала место: «В сосняке, рядом со свалкой». О звонке поделился с Мериносом. Охотовед, набычившись, ответил коротко: «То не наша территория, полиция пусть занимается».
Игнатий все-таки решил проверить. «Напутала что-то баба…» – недовольный потерянным временем, подумал он и хотел уже уезжать, но в небольшой яме, с лежащим рядом хворостом, увидел то, что искал. Точно каменной глыбой выделялась голова рогача. На Игнатия смотрел затекший кровью глаз – отталкивая своим видом. «Наши лоси, кто бы сомневался, разве один Меринос…» – будто не себе, а кому-то, стоящему рядом, произнес он.
Вспомнил, что говорили местные мужики об охотоведе, давно изменившие свое мнение о новом егере. Был Меринос человек скрытный, подпускал к себе не всех, а вот сходился с нужными и полезными людьми быстро. Среди его приближенных был и заядлый охотник по прозвищу Сеня Хмырь.
На другой день Игнатий встретился с охотоведом у конторы, тот куда-то собрался ехать. Поздоровавшись, егерь спросил:
- Николаич, ты Хмыря знаешь?
- Какого еще Хмыря? Некогда мне...
- Охотника, у которого друг Жека, тоже охотник, а у Жеки есть кран манипулятор.
Меринос остановился, молча, уставился колючими глазами на егеря.
- Я знаю, кто лосей расстрелял, – уверенно продолжил тот, – не чужих, а наших. Кто, и куда мясо ушло. Хочу расставить все точки.
-Ты и вправду, чумной, – заговорил Меринос. – Хотеть, конечно, не вредно, а вот до суда довести… сдается мне, поиски твои – пустые хлопоты. А тонкие намеки, на толстые обстоятельства … какого-то Хмыря – выеденного яйца не стоят. Поверил словам Сан Саныча... наивный как ребенок. Вот что я тебе скажу, Игнатий: никогда не верь улыбке прокурора, раскаяниям наркомана, слезам проститутки, – Меринос осклабился, потом добавил, – и обещаниям главного.
Охотовед сел в машину, хлопнув дверью, новенькая Тойота рванула с места.
Вечером Меринос позвонил егерю, сказал, чтобы тот приехал в контору – забрать трудовую книжку. Заявление Сан Саныч подписал.
Фото из открытых источников.
"Молодой, рьяный, бросился отстаивать интерес государства, в итоге государство наказало.
А наделён ли Егерь, проводить оперативно-следственные мероприятия?"
К сожалению, государственные институции повернулись попой не только к людям, но и к народному богатству.
Оперативно-розыскными действиями наделены соответствующие органы , в том числе частные детективы на основании принятых законов. Всем остальным егерь наделен, иначе говоря - дыркой от бублика.
Есть такая стрижка? ))
В молодости, а это были времена хиппи, когда все отращивали патлы, про всех лысых так и говорили: стриженный под Котовского.
"Стрижка под Котовского – это под легенду преступного мира и героя гражданской войны".
