Войти
Вход на сайт
Вход через социальную сеть

Первая рыбалка карасей

   На лавочке возле волейбольной площадки часто можно было услышать, как после выходного дня, взрослые ребята делились между собой впечатлениями о походах и поездках на рыбалку карасей и хариусов. Присев на траве позади этой компании, мы, ребятишки, затаив дыхание, не пропускали ни одного слова. Эти рассказы подарили нам детскую мечту и она становилась заветной – отправиться на рыбалку на дальние озёра, куда-то на Посады или Сергеней с ночёвкой и поймать там много большой и крупной рыбы и конечно карасей.

  И вот у меня заканчивается пятый класс. Васька Малюкин, он был года на два старше меня, но по какой-то причине учился вместе со мной, пообещал взять меня в компанию на рыбалку карасей на Первый Посад. Этого дня я ждал с великим нетерпением, так это была моя самая большая мечта с раннего детства.

  Готовиться к рыбалке я начал, когда в лесу ещё лежал снег. Сходил к реке, вырубил там длинный ивовый хлыст, очистил его от веток и коры и положил на крышу навеса, придавив кирпичами, для выпрямления и сушки. Через неделю у меня получилось длинное прямое удилище.

  После двадцатого мая на берёзах появились первые зелёные листочки, а черёмуха набрала цвет, выбросив гроздья соцветий, и вот-вот должна была зацвести. Это означало, что ещё несколько дней и вода прогреется, а караси начнут клевать. К этому времени и закончится учебный год.

  День похода на рыбалку наконец-то был определён, но, казалось, очень медленно приближался. У меня к выходу уже давно всё было готово: накопаны червяки и посажены в мох для приобретения ими хорошего вида и вкуса; из сосновой коры изготовлено несколько поплавков и опробована их плавучесть на воде; найдены по размеру резиновые сапоги. Осталось собрать только вещевой мешок с продуктами.

  И вот настал день выхода. Команда из пяти человек собралась в назначенном месте у столярки. И тут-то для меня начались неприятности. Двое взрослых ребят засомневались в надёжности моей физической подготовки, что вынесу ли я столь дальний переход, это более десяти километров в одну сторону по лесу и болоту, а также справлюсь ли я с переходом реки по залому из брёвен, который устраивался лесопунктом на броде, где когда-то стояла водяная мельница, по названию хозяина – Белякова. Залом удерживался тросом, натянутым поперек реки, до июньского подъёма воды. С подъёмом воды до требуемого уровня, производился сброс трос с зацепа и вся махина залома начинала двигаться по течению. Смотря на это зрелище рукотворной стихии, всегда приходила лёгкая оторопь и не каждый рискнёт переходить реку по движущему залому. Это ребят и страшило за меня. Сами-то они уже не испытывали от этого страха.

  Вовка и Васька поддерживали меня, но им долго пришлось уговаривать Генку и Мишку. Со слезами на глазах от обиды, я всё же был взят в команду, с условием, что я с Васькой и Вовкой пойду искать для переправы плот, если к нашему подходу к залому, он будет двигаться.

  Путь к озеру занял около трёх часов, хотя и шагали быстро. Надо было прибыть к озеру до захода солнца. Тропа шла по Братской Горе, откуда открывался захватывающий вид на бескрайние просторы тайги и болотины за рекой. На конечном участке она опустилась к самому берегу реки, где то и дело мы ныряли в заросли цветущей черемухи, дурман от её цветов прямо перехватывал дыхание. Моя душа ликовала, хотелось чуть ли ни бежать бегом. Какая тут могла быть усталость, о которой меня предупреждали и заведомо упрекали старшие ребята. А вообще эта дорога на начальном участке была мне знакома по зимним походам на лыжах.

 По лесовозной дороге мы дошли до дороги на Харантей. Поднялись по ней на Братскую Гору и долее свернули на тропинку, по которой мы зимой приезжали на лыжах покататься на Двухгорку. Скатываясь с одной стороны этой горы, по инерции удавалось заехать на половину ската другой, а в правую сторону лыжня катила вниз по огромному оврагу и называлось это место – Ущелье. По этой лыжне катались старшие ребята. Она была более скоростная и очень опасна тем, что надо было прыгать с большого трамплина и в конце трассы петлять между большими деревьями. Здесь я очень боялся за своего старшего брата Ивана, который тоже скатывался по этой лыжне и мои опасения оказались не напрасны. При очередном его скатывании на трамплин выбежала, прибившаяся к нам, чья-то собака и Иван подбил её ногами. Они вместе, кувыркнувшись в воздухе с собачьим визгом, упали за трамплином.

  Далее тропа вывела нас на Лысую Гору. С неё открывался красивейший вид на бескрайние просторы тайги и болота с озерами за рекой, которые тянулись до самых Саянских гор. С этого места хорошо был виден и Икей и особенно та его часть, где была школа и церковь. С этой горы этим видом на Икей воспользовался в период Гражданской войны и колчаковский отряд, обстреляв из пулемёта собрание жителей Икейской волости.

  С Братской Горы спуск к реке, а вернее в её излучину, где когда-то было поле под названием Петушков Луг, мы спустились по серпантину, прорытому хозяином для вывоза на лошадях урожая с этого поля. Здесь, по осыпавшемуся серпантину, зимой мы лихо скатывались на лыжах и опять забирались на гору за день по нескольку раз. В процессе катания кому-то могло и не повести, но он до коликов в животе смешил остальных. Так, запнувшись креплением лыжи за куст шиповника, кувыркаясь по снегу с половины горы катился дружок Толька. На ноги он поднялся только под горой, как тот снеговик. Едва переставляя ноги, с подтянутыми к позвоночнику животами, но довольные, мы только под вечер добирались домой.      

  Так с воспоминаниями о зимних забавах мы подошли к берегу реки у переката.  По залому из сплавляемых брёвен мы перешли через реку. И вот под ногами захлюпала вода. Мы подходили к огромным болотам с названием Посады. Название это они получили за то, что на этих болотах перелётные водоплавающие птицы отдыхали между дальними перелётами. В дни массового перелета количество их могло достигать многие сотни.

  Наш путь лежал к озеру Длинное и с выходом из пойменного берёзового леса на небольшой пригорок, его голубая гладь прозрачной воды раскинулась перед нашим взором. На краю болота с этого небольшого пригорка в вечерней дымке просматривался весь Первый Посад, который простирался вдаль более километра.

  Мысок, который вдавался в болото до самого озера, давно облюбовали рыбаки и охотники и здесь ими был построен небольшой шалашик. В нем-то мы и остановились. Быстро натаскав на ночной костёр дров, в виде сушняка, мы отправились к озеру на вечерний клев. Уж очень не терпелось закинуть удочки.

  Вечер был на удивление тихий и тёплый. Поплавки из сосновой коры, как солдатики в коричневых мундирах, вытянувшись, стояли на посту, отражаясь в зеркальной поверхности озера, в готовности подать сигнал о поклёвке рыбы своим покачиванием и быстрым перемещением в сторону. Но тишина поплавков затягивалась, только иногда слабое движение их указывало на поклёвку гольяна.

  Солнце скрылось за лесом, далеко видневшимся на высокой рёлке за болотом, и стали сгущаться сумерки. Ожидание карасиного клёва на вечерней зорьке не оправдывалось. Запал, с которым мы прибыли на озеро спал. Вся надежда оставалась теперь только на утреннюю зорьку. Ребята стояли на берегу около своих удочек, скучно наблюдая за поплавками, выдергивая иногда из воды гольянов и с раздражением закидывая их обратно в озеро. Обсуждать что-то и тем более делиться какими-то впечатлениями не было никакого желания.

  Тихо, без единого гоготания вдруг над озером появилась большая стая диких гусей. Распластав крылья, гуси со снижением шли на посадку. Мы увидели их уже у себя над головой. Гуси заметили и нас. И только теперь со свистом и фуканьем они сильно забили крыльями по воздуху и в несколько мгновений исчезли из виду в сером сумраке. Мишка, у которого было одноствольное ружьё, даже не успел скинуть его с плеча.

  Пролёт гусей возобновил дружеское общение между ребятами. Темой разговора и шуток конечно стало, как Мишка зевнул сделать выстрел и добыть гуся, но тот парировал, что мол сезон охоты давно закрыт. На некоторое время отсутствие клева ушло на второй план. К этому времени поплавки совсем исчезли из виду, а наживку на крючке невозможно было уже поймать рукой и заменить или подправить. Мы начали собираться к переходу в шалаш на ночёвку. В это время к нам присоединился незнакомый мне парнишка, на года два старше меня. Он нес на плече затворное ружьё тридцать второго калибра. Гусей он тоже прозевал.

  Сварив на костре в котелке чай и поджарив на верителе сало, ребята стали ужинать. У меня из продуктов было четыре небольших домашних булочки и кусок сала. Паренёк, который прибился к нашей компании, видно, не рассчитывал на ночёвку и ужинать ему было нечем. Никто из ребят не обращал на него внимания. Он же, как та собачонка, не шевелясь полулежал около меня и не сводил голодных лаз с моей булочки, а я, как тот кролик под взглядом удава, достал из мешка ещё одну булочку и протянул ему, считая, что две булочки, которые у меня остались, не дадут мне проголодаться на следующий день.

  Утром с рассветом мы продолжили рыбалку, но клевали опять только гольяны. Начал накрапывать мелкий дождик. Настрой продолжать рыбачить на этом озере совсем иссяк. Перекусив, мы уже было решили держать путь домой, но тут дождь прекратился. Посовещавшись, старшие ребята повели нас на другое озеро. Припасов в мешке за спиной у меня совсем не осталось. В надежде, что идем домой, на перекусе я умял обе булочки. Мысли о мучении от голода на обратном пути домой засели в мою голову и стали тревожить меня.

  Вытянувшись «гуськом», наша команда начала движение к новому месту рыбалки, удаляясь ещё дальше от дома. Путь нам преградило узкое озеро под высокой рёлкой, через горловину его кто-то устроил переход из двух тонких сосновых брёвен, но скорее это был сооружён заездок и в период миграции рыбы по озеру в мордушку попадало большое её количество. Мордушка лежала тут же на сухом косогоре рёлки.

  Пройдя по переходу через озеро и поднявшись на рёлку, поросшую стройными соснами, перед нами открылся красивый вид на обширное моховое болото с несколькими озёрами. И тут я вспомнил это место из рассказа дяди Васи, отца моего дружка Витьки. Здесь он охотился весной прошлого года и добыл два гуся, сидя у костра и поджаривая карасей, которых достал из этой самой мордушки. Гуси сели прямо под рёлку на берег этого озера, которое мы только что перешли по заездку.

  Забавный красочный рассказ дяди Васи, пришедший мне на память, поднял у меня настроение и отвлёк от мысли о грядущих мучениях от голода. Я шёл и любовался пейзажем, который в точности повторял рассказ дяди Васи и представлял, как десятки гусей в вечерних сумерках, планируя над этими озерами, в период весеннего пролёта, высматривают место для ночного отдыха.

  Мои мысли прервал очередной спуск с рёлки в моховое болото. Утопая почти по колено в мягкой перине чистого без осоки мха, мы наконец выбрались на твёрдую подстилающую поверхность красивого соснового бора. Отсутствие подлеска придавало этому лесу какое-то величие и торжественность. Под ногами сплошным ковром стелился брусничник и по нему отдельными островками виднелись кустики голубики. Идиллию окружающей красоты и гармонии прервала картина растерзанной косули, клочки шкуры и отдельные кости которой были разбросаны на зелёном брусничнике. Останки косули валялись здесь на брусничнике после разыгравшейся трагедии, вероятно, ещё с зимы.

  Через минут тридцать наша команда рыбаков на конец то подошла к берегу лесного озера по названию Междурёлка. Западный берег его, на который мы вышли, оказался высоким и очень удобным для рыбалки. Закинув удочку, здесь можно было присесть, а если есть желание, то и прилечь на бок, что было весьма кстати после очередного перехода.

  Через некоторое время начали поклёвывать карасики, правда совсем маленькие, как их называют – пятачки. Но мы были и этому рады и особенно я, когда мой поплавок, покачнувшись на месте, побежал по воде в сторону. Я сделал подсечку, резко дернув удочку, и вытащил из воды своего первого, пусть даже не карася, а карасика – пятачка. Предел моих мечтаний свободно поместился на ладони. На душе как-то отлегло – я всё же поймал карася.

  В обратный путь отправились под вечер. К реке подошли уже в сумерках. Вечер был тёплым и тихим. В наплывающем тумане на прибрежной луговине перед нами внезапно возникли два огромных куста черёмухи. От цветов они были совершенно белыми. Неподвижный воздух вокруг кустов до предела был наполнен ароматом их цветов. Дыхание спирало, дурман ударял в голову и веселил. Всё это усилило ощущение приближения доброго ласкового лета и красоты буйства дикой природы.

  Домой с рыбалки я пришёл, когда уже стемнело. От усталости подкашивались ноги, но на душе разливалась какая-то благодать от того, что меня отпустили в такую даль родители и поверили в мои силы старшие ребята; что я порыбачил на далёком озере с ночёвкой и ловил там карасей – это сбылась моя самая большая мечта на то время.                                      

    

                   

  

Голосовать
Комментарии (6)
Новосибирск
24525
+
0
Чувашия г. Чебоксары
11793
Расскажите немного о себе. +
0
Сумы
1355
Приятно встретить на интернетовских просторах сродственную душу.......Добрый рассказ за который автору +++
0
Казахстан, Актобе
23309
Лучшие впечатления, +++
0
Всем спасибо за поддержку! Кто увлекался охотой и рыбалкой, у того чаще, чем у "матрасников", что-нибудь приятное происходило в первый.
1
С малых лет я жил в сере Икей (посёлок Икейский). Здесь окончил школу. Поступил в ЧВВАКУШ. Прослужил в авиации тридцать лет. Службу проходил от Уссурийска до Тарту(Эстония). Военный пенсионер с 1995 года.
0

Добавить комментарий

Войдите на сайт, чтобы оставлять комментарии.
Наверх