У мохового.
Подошло время открытия весенней охоты на боровую. Пару добротных мест тетеревиного тока я знал. Можно было без проблем, и насладиться зрелищем, и не остаться без трофея. Но мне хотелось той весной послушать «скирк» красавца-глухаря. Перебрав возможности я вспомнил, что когда-то мой знакомый говорил о своём старом родственнике-охотнике в третьем колене. Тихо доживавшего свой человеческий путь, именно в глухой деревеньке Северного района НСО.
Дорога дальняя, но радость встречи с местом охоты и человеком тайги, которого никогда не видел, казалась не утомительной. С моим старым приятелем- Виктором, за всё время любительской охоты, мы выезжали вместе можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и происходило это в тот редкий случай, когда ему хотелось остаться в одиночестве, в какой-нибудь богом забытой деревеньке. Однако, он был рад посидеть у костра или рядом с раскалённой дверцей буржуйки. Блеснуть своими знаниями или философскими воззрениями на бытие человека-охотника или его отношением к братьям нашим меньшим. Одним словом - художник и не для себя. И всё же суть не в этом.
С трудом мне удалось уговорить моего приятеля составить компанию. Дорога-то дальняя, места неизведанные. И лишь обязательства в надёжном транспорте и полном обеспечении, окончательно сломили его нерешительность! Выяснилось, что и сам он уже давненько не был в местах своих предков.
Позади чуть менее трёхсот километров. Из которых полторы сотни по щебёночно-грунтовой. И десяток, как говорится, лишь направление. Слава Богу- последняя неделя была сухой, а блокировка с пониженной русского джипа не подвела. Наконец, смешанный лес расступился. Впереди показались несколько приземистых домишек, возникших как из небытия. Вросшие в землю, они стояли на почтенном друг от друга расстоянии среди обступившего их леса, и были похожи на призраки.
Вот мы уже за столом. Внешняя суровость старожила охотничьих мест быстро рассосалась в желудке хозяина. На его иссохших щеках пробился румянец. Конечно, немаловажную услугу позитивности на Григория Матвеевича и его половину- Платоновну оказали наши скромные подарки: колбаса, сыр, тушенка и хорошая водочка. Уже к вечеру было поведано место глухариного тока. Рядом с небольшим моховым болотцем, до которого вроде рукой подать. И по словам хозяина, всего этак -до трех вёрст.
Однако, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. На следующий день, Матвеич раненько управился с делами. Впряг старого жеребца, по возрасту едва моложе себя, в телегу на резиновом ходу и мы втроём выдвинулись на разведку. Всю дорогу дед рассказывал о памятных охотах в своих местах. Отвечал на наши досужие вопросы и с грустью размышлял о днях сегодняшних. На ухабах бездорожья телегу изрядно потряхивало. Но приличный слой соломы и огромный видавший виды тулуп под боком, гнал прочь всякие дурные мысли. Рядом, иногда догоняя и появляясь внезапно из-за стволов деревьев или кустов, высунув язык, бежал хозяйский сторож-Черныш. Это был чёрный, как смоль кобель, служивший
хозяевам преданностью с десяток лет. Спустя чуть менее часа мы остановились на крохотной опушке. Поодаль, низко над землёй, виднелась крыша навеса заросшая мхом. Дед тяжеловато слез с телеги. Показал рукой и лукаво пробормотал:
-Дале ходу лишь ногами. Полторы вёрст ещё отшагать. Прямо уткнётесь таки в край болотца. Уж пару годков не хаживал. Ноги-то уже не волокутся по колдобинам.
Я посмотрел в сторону едва видимой просеки заросшей мелколесьем и сомневаясь спросил:
-Идти только прямо, нигде не сворачивать?
-Пошто так-то. Тамоча, как упрётесь в моховик, так левистее вдоль края ещё шагов шестьсот- семьсот, -уточнил Матвеич. Вскользь посмотрел мне в глаза. Затянулся дымком самокрута. Чуть помолчал и добавил:
-Да не пужайтесь. Ноги ещё у вас молодые. И время-то не расточайте. Топорик возьмите, да ступайте и зарубки сделайте в спорных местах. Ночью-то с подходом, чтобы не сбиться.
...Прихватив ружья и патронташи мы с Виктором отправились по просеке. Изредка оставляя по ходу подрубленные ветки или стволы мелколесья. Несколько раз, то впереди, то с боков, поднимались копалухи.
Присматривались к нам, но потом срывались с места и исчезали за стволами смешанного леса. Наличие «мамок» указывало на близость глухарей. И это нам подогревало охотничью удачу завтрашней зорьки. Уже через полчаса мы вышли к краю узкого рукава болота. Валуны мха были покрыты клюквенником. Дурманяще крепко пахло багульником. В глубину всего видимого пространства выстроились редкие низкорослые сосёнки, свойственные Иксинским низинам переходящим в Васюганье. Учитывая совет Матвеича, вскоре определились и с местом возможного тока. Потом решили перейти на другую сторону узкого мохового рукава. И только сделали несколько шагов по открытой зыбучей перине, как буквально в сотне метров от нас, раздался взрыв хлопающих крыльев огромного бородача. Мы ошеломлённые мгновенно остановились. Глухарь тяжеловато, даже с ленцой, подлетел к ближайшей сосне у края болота и уселся в вершину. Гордо поднял голову. Ещё некоторое время смотрел по сторонам. Но после первых же наших шагов на сближение, бесшумно расправил крылья и скрылся из вида. Я посмотрел на моего приятеля. Попытался понять его душевное состояние от увиденного в настоящей живой природе.
Виктор прочитал мой взгляд и не дожидаясь вопроса, философски пробормотал:
-Когда брожу в родной Сибирской глубинке, мне становится легко на душе, а потом надолго- зримо многое удерживается в памяти.
-Не скромничай;.. и ложатся на полотно красками,- дополнил я, угадывая недосказанный ход мыслей любителя-художника.
...Солнце давно опустилось за вторую половину дня, когда мы вернулись к месту ночлега. С настороженностью и предупреждающе рыкнул кобель. Но услышав спокойный голос хозяина -«свои», вновь опустил голову на вытянутые вперед лапы. В середине углубления вырытого в земле, мерцали тлеющие угли и дышали жаром. Над ними, на перекладине, висел котелок. Было слышно, как ключила вода. Дед сидел на лапнике скрючив ноги кренделем, шевелил толстым прутом печёную картошку. Завидев нас, он подтрунил:
-Ну добытчики, что-то даже пёрышек на вас не видать. Верно где-то в кустах отсиделись.
-Шутки шутками, а возьмём завтра да и парочку приберём глухаришек, - весело отшутился Виктор. Сел на лапник рядом с Матвеичем и потирая ладошки над углями продолжил. - Мы ведь нашли твои места. Почти курятник непуганый.
-Так надо было и съимать. Или эти куриные убегали живёхонько.
-Да решили оставить для расплода, - пришлось мне вставиться в диалог.
-Вот-це дело. Только вдвоём на глухаря, это как к одной девке на свиданку.
-Вот мы уже и решили, что утром по темноте разойдёмся по сторонам с Тихоном,-согласился с мнением деда Виктор.
Ещё около часа длился степенный разговор о предстоящей утренней охоте на току. Закуска из печёной картошки в золе, кильки, пластиками репчатого лука и уже пожелтевшего сальца поверх чёрного ломтя хлеба, казалась божественным даром по вкусу. Иногда, по моим щекам скатывались слезинки. И мне было сложно понять подлинную причину их происхождения. Возможно от лука или дымка догорающего костра, а может и от избытка чувств осознания истины жизни, когда охотник остаётся наедине со своими мыслями. Однако вскоре я уже не слышал разговора моего приятеля и старожила- охотника в третьем колене.
...Мой короткий сон перебил заразительный смех Виктора,послышались слова:
-...так он чёрт, что так на четвереньках и полз по лесу?
Знамо дело. С накинутой на спину овчиной, левистее полз и щелкун вышагивал в ту сторону, -с едва заметной улыбкой рассказывал Матвеич. - Вроде как пропускал. Потом оборачивался и с поднятой башкой бежал обратно растопырив свой хвост. В общем, прямо на моих глазах, загнал матёрого глухаря на толстую ёлку.
Вдруг замолчал, будто что-то вспоминал. Потом взглянул в мою сторону. Заметил, что я открыл глаза, продолжил:
-Сидит значится мошник на нижнем толстенном суку наблюдат. Этак чуть выше вытянутой руки. Вроде как Степана в овечьем-то одеяние за лесную животину принял. Совсем не боится. Лесное зверьё глахаришке видать зла не причиняло. Тут Стёпка скрылся с другой стороны ели; комель-то в обхвате руки не сходились. Едва привстал на колени и в одно мгновение хлестанул по птице бичом. Глухарь встрепенулся. Кувыркнулся на землю, но сыромятный конец бича уже смертельно резанул ему шею. Вот так-то охотили ранее. Это в теперешние время какого только оружия-то у охотников нет, а зверья и птиц в лесах стало бедно, - с досадой в голосе сказал дед.
-Да уж, каких только баек старики-охотники не придумают,- с недоверием, удивлением и смехом протараторил Виктор.
-Хошь верь, хошь не верь. Ныне для молодёжи всё враки, что ране на охоте бывало,- тихо отпарировал Матвеич.
-А какова судьба твоего односельчанина после войны?,- поинтересовался я.
Знамо дело. Он в свои двадцать с небольшим, ещё в сорок третьем, был командиром орудийного расчета. А как ступню рубануло, вместе с другими пробоинами, его комиссовали. Вернулся Степан в нашу деревню, где остались одни бабы да ребятишки.Мне тогда в аккурат двенадцать стукнуло. Вот и был он для таких, как я и отцом и братом. Однако от фронтовых ран долго не протянул. Пухом ему земля и доброй памяти.
После этих слов Матвеич закурил самокрут. Шепеляво сплюнул с губ махру. Тяжеловато поднялся на ноги. Вскинул на плёчо свою старую двух курковку и тихо пробормотал:
-Ладно-те ребятишки, мне пора вертаться. Завтра, этак перед полдником обернусь за вами.
Черныш нетерпеливо засуетился, внимательно смотрел на хозяина, словно ожидая команды. Мне показалось даже, что до этого спокойно стоящий конь шевельнул ушами и согласно мотнул головой.Будто понял человеческую речь деда. Вскоре и сам Григорий Матвеич уселся в телегу. Взял одной рукой вожжи, легонько дёрнул, но уже на ходу оглянулся и крикнул:
-Совсем запамятовал. Ночью-то ещё зябко, так что тулупом вам укрыться в самый раз будет!
...В односкатном шалаше-навесе можно было лишь сидеть. Однако длина позволяла вытянуть ноги и расслабиться на упругой перине из соломы. Накрывшись огромным тулупом, мы ещё некоторое время перебрасывались мыслями. Но вскоре послышалось сладостное сопение моего приятеля. Мне же не спалось. В голове роились мысли,- от обычных житейских забот до почти реально добытого глухаря. И всё же незаметно провалился в бездну чуткого сна.
Очередной раз проснулся. Луч фонарика показал на часах половину третьего. Короткий сбор. Костерок, чай, бутерброд. Спустя час, по едва заметной просеке и зарубкам, мы вышли к краю мохового болотца. Как и договаривались, разбрелись по сторонам. Виктор пошёл в сторону, где вчера подняли глухаря.
Уже несколько минут я неподвижно стоял окружённый звенящей тишиной пробуждающейся тайги. Стволы хвойного леса лохматыми стрелами тянулись к звёздным окнам небосклона. Органы слуха и зрения напряжены, как и всё тело. Слышалось биение собственного сердца. И вот, где-то чуть впереди, послышались тугие взмахи мощных крыльев. Вновь всё стихло. Я всматривался в темноту до рези в глазах, но не замечал ни малейшего движения. Посмотрел на часы- 4.20. И вдруг совершенно с другой стороны, вернее от-туда, где был мой приятель, послышались первые щелчки токовика. А буквально через десяток минут звуки токующих глухарей доносились с разных направлений. Решился на подход к ближнему, ориентируясь лишь на громкость песни. Делал шаги исключительно под её звуки не дожидаясь скирканья-точения. Останавливался, прислушивался. Всматривался в окружающую меня темноту: -на землю, на нижние сучки хвойных стволов деревьев. Вскоре стало очевидным, что бородач, где-то совсем рядом. Уже отчётливо слышалась песня из двух колен. Что означало близость птицы в каких-то полутораста метрах. Ещё некоторое время стоял у ствола вековой сосны и шарил глазами в поисках желанной добычи. Рассвет едва-едва набирал силу; видимость уже лучше. И вот он красавец-глухарь. Едва закончив свой вечный голосовой зов весны, выдал себя движением. Выбежал из низины рядом с небольшим корневищем упавшего дерева. Но для верного выстрела расстояние слишком велико. Несколько раз, под точение, сделал пару десятков шагов прикрываясь стволами деревьев. Через мгновение, рядом с вывороченным корнем, гордо стоял ещё один глухарь. В моей голове мелькнула мысль-,, вот бы дуплетом можно и пару добыть». Однако дуэлянты ещё некоторое время определяли условия поединка. Перебегали с места на место, а то и совсем исчезали из поля моей видимости за стволами или корнями деревьев. Слышались всполохи их драки со звуками от ударов их мощных крыльев. Сумрак уже начал отступать, но расстояние до птиц было лишь на удачу дальнего выстрела. Улучшив пару моментов успел подойти ближе. Впереди открытое пространство, с мелким кустарником и валунами мха покрывшие сгнившие стволы упавших деревьев. Выход единственный. Надежда, что какой-нибудь из двух глухарей окажется на выстрел. Медленно вжал приклад ружья в плечо. Переводил мушку с одного красавца на другого. Действо просто завораживало. И вдруг вздрогнул от внезапного выстрела дуплетом. Раздавшегося, как гром среди ясного неба,совсем рядом с другой стороны мохового рукава. На мгновение я отвёл свой взгляд от птиц, и уже второпях сделал дуплет. Но в следующую секунду оба таёжных красавца с шумом взлетели. Ломая на своём пути тонкие и сухие ветки нижних сучков деревьев, быстро растворились в сумраке смешанного леса. Я ещё некоторое время стоял ошеломлённый от неудачи. Потом медленно опустился, опираясь спиной на шершавый ствол ели, на перину земли много вековой тайги. И лишь тут почувствовал, как влитый в кровь адреналин подхода к глухарям, постепенно покидал моё тело и мозг.
Ток практически затих. Рассвет уже набрал силу. Лишь ещё изредка, откуда-то из глубины мохового болотца, доносились звуки от перекличек копалух. Спустя четверть часа я ждал моего приятеля в условленном месте, где начиналась едва заметная просека. Наконец, он появился с ружьём наперевес. В правой руке держал матёрого таёжного красавца. И ещё в нескольких шагах до меня, торжественно крикнул:
-Вот так-то стрелять надо. Новичкам всегда везёт, а тем более на Родине предков.
-На счёт Родины ты прав, - согласился я. - Искренне поздравляю тебя с редкой удачей.
Но он уже не слушал меня и с нетерпением в голосе продолжил:
-Представляешь, я подошёл к тому месту, где вчера вспугнули глухаря. Чуть постоял, потом углубился на пару десятков метров внутрь леса. Кругом тишина, даже жутковато стало. Хотя и ружьишко в руках. Спустя минут пятнадцать, рядом со мной, услышал взмахи крыльев. Потом послышались первые щелчки. Честно сказать, от неожиданности даже вздрогнул. И началось. Короткая пауза, вновь щелчки и тут же скрежет-точение. В моих висках стучало от прилива крови, а на уме лишь одна мысль. Где он? В руках и ногах от напряжения лёгкая дрожь. Пошевелиться боязно. По звуку понятно,что глухарь совсем рядом-в 30-40 метрах. В том направление обшарил глазами всё подозрительное на земле. Однако движений не видел.
-А на нижние сучки деревьев ты не присматривался?,- поинтересовался я.
-Так-то оно так. Подозрение было, но был убеждён, что звук снизу, с земли.
-К сожалению ты не прав. Частенько токовик сидит на нижнем суку и лишь потом спускается на землю. Вроде как сверху ему всё видно!
-Так оно и было,-улыбаясь продолжил Виктор. - Только сидел этот молодец на нижнем толстенном суку ели с противоположной от меня стороны. Повезло, что он после очередной песни решил пробежаться; тут я и успел курки нажать. Впервые стрелял в таком сумраке тайги, даже на мгновение был ослеплён. Но когда подбежал к месту падения, глухарь уже затих. Кстати, с твоей стороны так же были слышны глухариные голоса тока. Да и ты вроде тоже стрелял.
-Твой дуплет, едва-едва не лишил меня сознания,- пошутил я. -Если бы первый выстрел
прозвучал с моей стороны, то наверняка всё могло быть наоборот. Иногда, так не хватает охотничьей удачи.
Четверть часа мы сидели на поваленной от ненастья сосне и пили чай из термоса. Обсуждали эпизоды прошедшей охоты. Мыслили о вариантах охоты на току утром следующего дня. Но к полудню, когда уже сидели за столом в жарко натопленном доме Григория Матвеича, небо внезапно нахмурилось.Похолодало.В воздухе запорхали редкие белые мухи. Прогноз погоды по радио, на ближайшие три-четыре дня, заставил нас срочно собраться и отправиться домой. Дабы не испытывать судьбу в дороге лишь с одним направлением и длиной в один десяток километров. Попрощавшись с гостеприимным хозяином-охотником в третьем колене, мы получили искреннее приглашение на охоту следующей весной. Однако - мы люди, только предполагаем, а Бог располагает. В силу сложившихся жизненных обстоятельств, побывать в тех местах мне более не довелось.
P.S. K доброй памяти, старого знакомого-Виктора.
