Собачья смекалка
Октябрьский пасмурный день поспешно переходил в ночь. Еще минут двадцать и сумерки сгустятся настолько, что обустроить ночлег будет проблематично. Нужно табориться. Черт, как обидно. Где то в вершинах этих логов стояла Лехина изба. Он и строил ее с таким расчетом, чтобы случайному человеку забрести в это место было не с руки. Ручейка, вдоль которых любят бродить случайные охотники (хороший ориентир), поблизости не было, воду для питья и баньки он набирал из небольшого бочажка с проточной водой. Кедров, этой приманки для вездесущих шишкарей, в радиусе километра не сыскать. Несколько довольно больших логов сходились вершинами, компас показывал направление спуска весьма приблизительно. При понижении, эти основные лога, справа-слева были утыканы ответвлениями ложбин меньших размеров, где и приютилась искомая заимка.
Я жил там несколько дней в марте, добирались до места на «Буране», днями уезжая еще дальше, вглубь тайги. Мы двумя снегоходами завозили материалы для будущей избы. Заваленная полутораметровым снегом тайга, сглаживает местность и разные неровности появившиеся после таяния снегов сбивают с толку. Тогда главным ориентиром служила укатанная «буранница».
И вот я, не теряя надежды челночил лога и отложки, в надежде все-таки провести ночь под крышей. Тщетно, отводил Подя мне глаза. Вслед за мной не весело трусила Норка, пятилетняя такса, протопав на своих коротких ножках пару десятков километров, таежного бездорожья, местами болотисто-убродистого, она изрядно утомилась. Дневной переход был не скучным, пяток подстреленных рябчиков внесли долю разнообразия, тем более что Норка к добыче представителей куриного племени относилась весьма благосклонно, в отличии от водоплавающих.
Все, сбросив рюкзак, вооружившись топором, я занялся ночлегом. Минусовая температура по ночам, не предусматривала расслабления. Обычной подготовкой не обойтись. Достаточно большому топору на длинной рукояти (я не ленился таскать именно такой, маленькие туристические модели меня не устраивали), не составило труда заготовить кучу разнокалиберных дровишек. В тайге, еще бесснежной, этого добра навалом.
Первым делом распалил большой костер из веток, нижних сучьев пихтушек и не толстых стволиков близ растущих деревцев. В сторонке, как то не произвольно образовался не большой костерок для приготовления супа, чая, просушки портянок и услады души.
И только сейчас я обнаружил исчезновение Норки. Поминутно откручивая назад картинки-детали со времени остановки, я понял, что собачонка испарилась почти сразу. Куда?
Громкие призывы, выстрелы, не возымели должного действия. В голову полезли пакостные мысли. Хандру развеял глоток крепкого алкоголя, который как известно не помогает решить проблему, но меняет отношение к ней.
После ужина, в течении которого фляжка ополовинилась, я перенес большое кострище на пяток метров в сторону и навалил в него остальные дрова. Пятачок прогретой земли, после тщательной зачистки веником, был завален лапником. Кусок брезента под себя, обрывок пленки натянул сверху, на случай осадков, снежком уже попахивало вовсю, и я улетел в невесомость. Самогон помноженный на усталость - убойная штука.
Однако длинную октябрьскую ночь, так просто скоротать не удалось. Спальное ложе, довольно быстро из терпимо горячего, стало приятно теплым, потом остатки тепла из слабо прогретого грунта улетучились. Температура лежанки стремилась сравняться с окружающей - энтропия, мать ее, законы природы не проведешь.
От костра, горевшего в отдалении остались одни угольки, что впрочем и требовалось. На расчищенное место перетаскиваю уже подсушенный лапник и укладываюсь. Все это я делаю в полусне, на автомате, вроде как в постели на другой бок повернулся.
Как такового рассвета в тайге не наблюдается, просто понемногу становятся видны очертания окружающих предметов, сначала вблизи, потом в отдалении и я вскакиваю на ноги веселым бодрячком. Пора завтракать. Вскоре, видимо среагировав на кастрюльные звуки возле растеплившегося костерка, появилась Норка.
Вот это фокус. Между глотками горячего чая, толчками приходило осознание произошедшего. Умная и смышленая Норка легко нашла зимовье, находившееся где то очень близко, вероятно я и проходил вечером мимо, не заметив. Решив, что ночевка на свежем воздухе, при минусовой температуре не для ее изнеженного тельца, ушлая собачонка, угнездилась в жилище, возможно не давно протопленном, а двери в таежных избушках всегда оставляют открытыми настежь, для вентиляции. Я полагаю она спала как всегда чутко и отчетливо слышала мое присутствие. Почему она так поступила? Попытаюсь озвучить собачьи мысли:
- Хм-м…Мимо зимовья прошел (в то что я его не заметил собачья голова верить отказывалась, ведь хозяин не дурак, все видит, все знает), спать под открытым небом замышляет…Странный… Что ж вольному воля, мешать не буду…
Утром, искать место Норкиного ночлега я не стал, пошел напрямик в сторону дома.
Лучшие комментарии по рейтингу
