Двадцаточка
Вечер за окном, конец августа. Завтра ни свет, ни заря - в степь на охоту!!!
Закончил сборы, все необходимое в рюкзаке, родная тулочка в чехле. Настроение отличное, только вот сын, которому идет седьмой год, замучил просьбой: «Ну, возьми на охоту, я уже большой»! Как смогли, уговорили с женой малыша потерпеть еще, ну хоть полгодика, пока исполнится семь лет, уложили спасть.
Будильник отзвенел побудку, четыре утра. Быстро собрался, чай-бутерброд, оделся, осталось только надеть ботинки. Слышу - подъехал «Москвичок» с друзьями, а я не могу найти ботинки, которые с вечера стояли в бумажном пакете у двери в прихожке.
Включаю мозги… Так, что было в прошлый раз? Сын утащил ружье и спрятал в своей кровати под одеялом в расчете на то, что во время поисков пропажи я его разбужу и у него будет еще один шанс уговорить меня взять его с собой. На цыпочках захожу в спальню. Общий осмотр не дал результата. Со вздохом наклоняюсь к головке сына, хочу его поцеловать, вдыхаю непередаваемый сладковатый запах родного маленького мужичка, которым невозможно надышаться… Коснувшись губами упрямых прядей, краем глаза замечаю шнурок от ботинка под подушкой. Ну, так и есть – старый расчет. Стараясь не разбудить, вытаскиваю пакет с ботинками, еще раз целую и - пулей на выход.
Ровно гудит мотор «412-го», настроение у всех приподнятое. За рулем – Санёк –заядлый охотник, без умолку сыплет анекдотами да охотничьими байками, до заветных полей, посадок и балок километров двадцать – рукой подать, а там…
Еду и думаю, а что же там, дома? Как сын? Как быть дальше?
Охота удалась на славу – перепела нынче много, налетел на верный выстрел и красавец вяхирь. Словом – ягдташ тяжелеет, а душа поет!
Пройден уже не один километр, поля сменяются крутыми балками, лесополосами да зарослями терна, а в мозгу - тупик. Одолели вопросы: с чего началась моя охотничья страсть, как относиться мне к неодолимой тяге к охоте маленького сына и как быть, что бы мы с ним остались лучшими друзьями, в чисто мужском восприятии, по-жизни, а не решали потом извечную проблему «Отцов и Детей»? Захотелось побыть наедине, самому…
Договорился с друзьями, о том, что я пойду один по дальней балке к роднику, а они подъедут на машине через час-полтора туда же. Солнце развернулось к закату, иду по заросшему травой в колено пологому склону балки, решаю философскую задачу: «кто виноват и, что делать?» и вдруг – шум да треск крыльев, характерный «кирр-рек» - крик взлета стаи куропаток.
Сердце стучит, как молот по наковальне… Стая большая, более двадцати штук, значит можно стрелять по вожаку, как было разрешено, для того, что бы разбить стаю на несколько табунков. Первым выстрелом даю промах, а потом, уже несколько успокоившись, на развороте, вторым выстрелом сбиваю заветную добычу! Чисто битая птица падает на берегу маленького ручейка, вытекающего из родника, расположенного неподалеку. Подобрав птицу, подхожу к роднику, с наслаждением пью холодную воду прямо из ладоней. Потом набираю полную солдатскую флягу – это понесу, как всегда, домой, попотчую ключевой водицей сына, дочурку и жену…
После удачного выстрела не грех и перекурить. Присел на траву, взял в руки куропатку, выпустил облачко дыма, которое размыло контур птицы. Прикрыв глаза, смахнул со лба капельки пота, дым рассеялся, четко обозначив темнокоричневую подкову на груди матерого петуха и тут на меня нахлынули воспоминания…
Было это три года назад. По роду службы у меня была возможность вдоволь пострелять из мелкокалиберной винтовки. Выезжали с друзьями семьями в степь на шурпу-шашлыки, ставили стандартные мишени и упражнялись. Стреляли все, в том числе и дети. Мой сын из положения «лежа с валика», так как винтовку еще не мог удержать в руках, на 50 метров меньше 40 из 50 не выбивал, чем я очень гордился. В то время я об охоте и не помышлял, так как об этом мужском занятии я не знал абсолютно ни чего, да и не мог даже предположить, что этот могущественный вирус спит в моем теле.
И вот однажды в конце лета, на подъезде к базе отдыха в хуторе Каныгин, что под станицей Раздорская, метрах в пятидесяти перебежали дорогу справа налево куропатки и остановились в бурьяне так, что были видны только головки с вытянутыми шейками . Рука сама потянулась к винтовке… Стрелял через открытое окно «двадцать первой» не выключая двигатель. Первым выстрелом - взял, сын корректировал огонь: «Вон она, смотри, смотри!», вторым - тоже, причем куропатки затаились в траве, а вот после третьего выстрела стайка улетела. Глушу мотор и с сыном бегом к добыче. Три куропатки – наш первый трофей. Ух, какая горячая и тяжелая! - воскликнул сынишка, схватив птицу, но из рук добычу все же не выпустил.
Выходит так, что охотиться мы с сыном начали вместе в один день и час, а было это, в конце августа 1975 года!
Приехали на базу, быстро общипали птичек, опалили, разделали, сварили кулеш. Вкус оказался изумительным, помню, до сих пор, сияющие глаза сына – мы с папой добыли! Потом удалось выловить руками в Дону полуметровую стерлядь, которую оглушил проходящий вверх по реке «Метеор» на подводных крыльях. Да еще посчастливилось отведать донской селедки, которой угостил нас сторож базы Трофимыч, дедулька - точная копия Щукаря. Сухонький, шустрый, с хитрым прищуром голубых глаз, в соломенном брыле и неизменным «Памиром» в камышовом мундштуке, он все время старался быть рядом с моим сыном. Как позже, за вечерней чаркой, выяснилось: «потому, как уж больно смекалистый казачок»!
Словом выходные, особенно с гастрономической точки зрения, удались на славу!
В понедельник ко мне на работу заехал по делам коллега Леонид. Увидев в письменном приборе несколько перьев куропатки, он оживился, стал расспрашивать: откуда, да как добыл. Я рассказал все, как было. И тут, как оказалось, опытный и искушенный в охотничьих премудростях Леонид, преподал мне целую лекцию на тему «Браконьерам не место в наших социалистических охотничьих угодьях», чем поверг меня в полное смятение…
Трофейные перья я, конечно, спрятал в ящик стола подальше, а на мой вопрос - как быть? - получил ответ: если уж заболел охотой, то нужно вступить в общество рыбаков и охотников, сдать экзамен на «Охотминимум», купить ружье и получить право на любительскую охоту. Но, самое главное, что он мне рекомендовал из своего мальчишеского опыта, самое важное, что я был просто обязан осуществить – сделать охотником сына! В его семье подрастала дочка и, естественно, он не мог сделать то, что советовал мне. А у него самого с отцом с раннего детства была общая страсть - охота, и он привел массу доводов, что это гораздо полезней, чем пустое времяпрепровождение, танцульки, спиртное и прочие, свойственные молодым и горячим, «подвиги».
За неделю удалось «порешать» все вопросы, получить заветный охотничий билет. Новые друзья-охотники пригласили на охоту в воскресенье, даже, как безружейному, дали одностволку ИЖ-18 16 калибра, патронташ с патронами… За селом Бирюково, на поле, где лежало в валках свежескошенное просо, я и добыл своего первого перепела, а там пошло-поехало, правда, когда густо, а когда и пусто, но всегда с огромным удовлетворением, с неописуемым волнением!
Скажи мне: пройди по степи да по пахоте, через балки да овраги 20 километров и получишь 3 кг мяса на блюдечке с голубой каемочкой – я бы, ей-богу, отказался, ведь я еще не сошел с ума! А, что же тогда толкает охотника вперед по раскисшей глубокой пахоте, под дождем, переходящим в снег…? Желание добыть трофей, победить свои слабости, доказать, что «русские не сдаются», а может быть это просто гены и хромосомы, которыми не всех, а только избранных, наделяет матушка-природа от рождения, дают о себе знать? Однозначного ответа я до сих пор не нашел!
После этой охоты я окончательно решил, что буду охотником. Вопрос с ружьем решился сам собой – теща преподнесла мне подарок - ТОЗ-БМ 16 калибра, оставшееся от покойного тестя.
Но как быть с сыном, ведь мал еще? Нежданно выручил старый друг Владимир - подарил моему сыну Фроловку 32 калибра. Выбор Фроловки-32 был обусловлен тем, что силенок у моего «казачка» не хватало для взвода курка или перелома бескурковки, а с затвором винтовочного типа он справлялся свободно, да и отдача тридцать второго при выстреле была в допустимых пределах – парнишка у меня удался рослым и крепеньким.
Охотились мы с сыном в благодатных степных окрестностях маленького шахтерского городка Свердловска, но известного мировыми рекордами добычи угля и заповедником «Провальская степь». Говорят, что до революции этот населенный пункт назывался Шарапкино, а появился он еще во времена набегов половцев, как место, куда свозилась награбленная добыча - шарап. Первой, самостоятельно добытой сыном птицей, была кольчатая горлица, произошло это в районе базы отдыха «Ясены» в совхозе «Должанский», там же был добыт им и первый перепел.
Все это, конечно нарушение правил и, что бы не рисковать получить неприятности от случайного выстрела, а более от того, что малыш просто не мог выдержать высокий темп движения взрослых охотников, мы с сыном стали выезжать на охоту в самые отдаленные и безлюдные угодья только вдвоем, что, первоначально, отрицательно сказалось на результативности охот, но общение с сыном душа-в-душу компенсировало абсолютно все. Выбирали темп передвижения таким, что бы он был в меру маленькому охотнику, обтаптывали крепи и заросли бурьяна, при этом я старался, естественно, быть постоянно рядом и ассистировать молодому охотнику, а сам стрелял только тогда, когда у сына уже не было шанса на добычу.
Наше боевое слаживание проходило нормально, опыта прибавлялось, жаль, что совместные вылазки были нечастыми – мешала работа. Но время не стояло на месте…
Накануне десятилетия сына мы с женой ломали голову над проблемой, что ему подарить. Решили предложить ему на выбор по желанию: новый складной велосипед, радиоуправляемый планетоход или - что захочешь. Из наших предложений, особенно, его заинтересовал вариант «что захочешь». Если это действительно - «что захочешь» - тогда - РУЖЬЕ! Ну, как говорят, слово не воробей…
Поднял на ноги всех знакомых, перебрал массу вариантов и советов… Остановился на ружье ИЖ-58 20 калибра, но нужно его найти и купить, а подходящее, как на грех, не попадалось. Буквально за несколько дней до дня рождения сына мне позвонила завмагазином «Охота» и сказала, что у нее на комиссию поступило ИЖ-58/20 в состоянии не то, что «муха не садилась», а даже и не подлетала, в заводской картонной коробке с паспортом, патронами, латунными гильзами, чехлом и патронташем из черной кирзы и всем, что необходимо.
Мигом в милицию, затем, в магазин, оформил все формальности и, пока сын был в школе, поместил драгоценность в сейф.
Настал заветный день. Как и всегда, на день рожденья, пригласили друзей и подруг сына, накрыли для детей стол с лакомствами. Всем подаркам друзей сын был рад, но видно было, что он с трудом дождался, когда же гости уйдут. Оказывается, мама ему шепнула по секрету, что ружье уже дома в сейфе. Не успел щелкнуть замок за последним гостем, как сын, обычно сдержанный в любых ситуациях, сгорая от нетерпения, крикнул: «Ну, покажи»!
Осмотр подарка был тщательным, ласковым: сперва - стволы, воронение, наличие и геометрия колец, состояние колодки, приклада. Собрал, переломил, с характерным четким ижевским хрустом, взвелись курки, приложился, как для выстрела, приклад оказался длинноват, но ни чего – укоротим, подгоним. На лице сына отразились и благодарность, и радость, и счастье, и предвкушение удачи на охоте. Мы с женой пожелали традиционное: «Ни пуха, ни пера» и здоровья!
Сколько раз в тот день ружье было собрано и разобрано, холостые патроны вставлены в патронники и переложены обратно в патронташ – подсчитать не удалось! Уже настало время укладываться спать, а сын все возится в своей комнате с ружьем. Потом, слышу, вроде бы затихло… Захожу в спальню, потихоньку зову жену и любуемся картиной: сын, опоясанный патронташем, спит в обнимку с ружьем с выражением абсолютного умиротворения на лице! Ради таких мгновений стоит жить!
Возможности двадцаточки были явно шире, чем у одноствольной Фроловки-32, да и второй выстрел часто помогал развернуть капризную госпожу Удачу в нужном направлении…
В 14 лет сын вступил в общество охотников и рыболовов, получил юношеский билет, правда без права охотиться с ружьем до 16 лет. Но не бывает правил без исключений, и если очень хочется, то можно… Знаю, что грешен, каюсь, но что нужно было делать?
В списке трофеев сына значились все разрешенные охотничьи птицы нашей степной зоны, а вот зайцы, ну просто беда, не попадались ему на выстрел. В то время у меня сложились очень хорошие отношения с охотниками из станицы на Северском Донце, куда я ездил на зверовую охоту. Благородных оленей я там видел чаще, чем у нас в степи попадались зайцы. Каждый год я покупал лицензии на отстрел копытных, так сказать, полный «комплект уважаемого охотника». Охотились, в основном, загоном и редко, только как особое поощрение за соблюдение дисциплины, начальник охотучастка жаловал «с начальствующего плеча» охоту с вышки на прикормочных площадках.
И вот нам с сыном, перед самым закрытием охоты на копытных, удалось уговорить маму отпустить его со мной на зверовую охоту, при условиях: первое - он не будет от меня отходить ни на шаг, второе - не будет стрелять по «этим кошмарным секачам», а, так уж и быть, пусть добудет своего первого зайца, ведь ему через полтора месяца будет уже 15 лет.
Патронташ сына подготовили, в соответствии с предстоящей охотой: пули, картечь залитая воском с канифолью, не забыли, естественно, и «два нолика» на зайчика или лисичку.
Приехали в станицу. На построении в охотучастке молодого охотника приняли, как говорится, от всей души, все желали удачи… Погода – просто, как по заказу: оттепель, ветра нет, солнце.
В первом загоне, мы рядом с сыном на номере, но ни зверя, ни зайца не видели. Идем в загон рядом с сыном – пусто. После третьего, так же холостого загона, - быстрый завтрак, чем бог послал, а зимнее солнышко уже неумолимо пошло на спуск. Наш фельдмаршал, старший егерь Александр Федорович, дает установку: по старому лесу сделаем еще один загон, а завершим охоту в молодом сосняке. Вот там, в молодом сосняке он и разрешил в загоне сыну побаловаться – добыть зайца. В четвертом загоне кабаны были, но на номера не вышли, а что бы их перехватить, нужно было выставить стрелков на перехват в молодой сосне.
Для этого требовалось быстро пробежать примерно 2,5 км, а потом по границе старого леса и молодого занять стрелковые позиции на вытяжинках и других возможных переходах кабанов. После стольких неудач настроение было приближенным к «нулю», и я решил использовать последний шанс для добычи зайца сыном – отправить его в загон по молодой сосне, под присмотром опытного местного охотника, а самому, как более сильному и знакомому с местностью, совершить марш-бросок на номера с другими стрелками.
Как мы бежали на номера – это отдельная песня. Но, едва я успел занять свое место и хоть малость отдышаться, как раздался хлесткий, затихающий на высокой ноте, выстрел из двадцаточки сына. После непродолжительной паузы, по длительности соответствующей осознанному прицеливанию, последовал второй выстрел, а спустя пару минут прозвучали два раскатистых выстрела из 12 калибра. И все стихло… Но вот стали слышны крики загонщиков: «Гоп-гоп».
Голоса все приближались, вот слышу в общем хоре голос сына, а в голове буравчик: ну, слава Богу, все в порядке, а по кому же он стрелял?
Как вдруг, из-под сосенки, боком ко мне, выскочил заяц. Стреляю, заяц через голову делает сальто и растягивается на снегу… Минут через пять прямо на меня из сосняка вышел мой сын. Жестами обменялись информацией: я ему показал двумя пальцами, поднятыми вверх, заячьи уши, а он мне в ответ – согнутую крюком вниз пару пальцев – кабаньи клыки! Ну, ты даешь, помотал я головой в ответ!!!
Умолкли загонщики, фельдмаршал скомандовал «Общий сбор». Сошлись стрелки и загонщики, подвели итог последнего загона: сын завалил свинью под двести кило, местный опытный охотник, присматривавший за ним, молодого кабанчика, а мой заяц в зачет даже не был принят - так, «баловство одно». На вопрос Александра Федоровича сыну:
Испужалси, небось, когда стадо ломануло на тебя, а, только - честно?
Был ответ:
Сразу нет, целился, не до того было, а вот потом уже, когда свинья упала и забилась – стало страшновато, но после второго выстрела стало спокойней… и ей и мне.
Охоту завершили, вернулись в станицу. Добычу решили разделать во дворе уважаемого охотника, моего хорошего друга, Петра Николаевича. Его жена Тамара Петровна спросила, кто же сегодня отличился, чей трофей – эта огромная свинья? Небось, ты Петро, как всегда самый везучий? Да нет, отвечает он, а сам смотрит, с улыбкой, на моего сына – это Андрей. Как искренне она была рада успеху начинающего охотника! По-матерински расцеловала, поздравляя с первым полем по зверю, и тут же побежала звонить моей жене, что бы сообщить об этой радости. Освежевали тушу быстро, пора бы и делить добычу. Но тут вмешалась Тамара Петровна и напомнила старую традицию станичников, что первую добычу молодого охотника не делят на всех, а отдают ему целиком, за что молодой выставляет угощение, так называемое «Первое поле». А кому нужно мясо – вон в сарае висит туша кабана – отрубите кому сколько нужно!
Пока компания угощалась щедрым «Первым полем», а мой сын принимал под лимонад поздравления и пожелания удачи в дальнейшем, я под руководством Тамары Петровны разделал тушу на порционные части, очистил и вымыл все внутренности и даже кишки, аккуратно упаковал и разложил в Жигуленке добытое сыном, а так же, «баловство одно» - моего зайчишку.
Как мы всей семьей готовили всякие деликатесы, консультируясь по телефону с многоопытной Тамарой Петровной, лакомились сами и угощали друзей – про это отдельный рассказ.
А вот когда на охоте, на привале начинались рассказы о том, кто, кого да как завалил, сын всегда внимательно слушал, но ни когда не рассказывал о своем первом большом успехе, и только однажды, при бурном обсуждении вопросов какой калибр лучше подходит для охоты на зверя и можно ли охотиться с ружьями малых калибров, сказал, что вопрос не столько в выборе калибра – 32-й или 10-й, а, как он читал в журнале, в умении стрелять вовремя и по месту… С ним все согласились, «Охота и охотничье хозяйство» - авторитетное издание.
Сколько воды утекло с тех пор…
Вспоминается все, что нас с сыном связывает из его первых охотничьих удачь: первая пара куропаток под селом со странным названием Чичеватка (говорят Екатерина II, переехав небольшую речку в этих краях, произнесла: «а вода в ней чище ватки!»), первый матерый петух фазана у села Провалье, трудный и долгожданный заяц в Павловских буграх, первая косуля и удачный дуплет по двум оленям в казачьей станице, да мало ли, что можно припомнить за сорок с лишним лет…, а помнится все!
Свое первое ружье ИЖ-58/20 сын подарил десятилетнему Вовке - внуку Петра Николаевича. У сына, к этому времени уже были ТОЗ-34 ЕРШ и МЦ21-12. Все чаще на охоте я оказывался в роли не наставника, а помощника для подбора дичи - парень стрелял отлично.
Было потом у него окончание школы, поступление в институт, учеба, начало самостоятельной работы, семья, дети - мои внучата, но охота, которую он с юных лет не представляет без меня и ни когда не забывает взять с собой, для сына всегда была и остается главным увлечением.
И теперь уже мой сын должен принять правильное решение вечной проблемы – «Отцы и Дети», такова жизнь…
А. Язев. 30.01.16
Лучшие комментарии по рейтингу
