Войти
Вход на сайт
Вход через социальную сеть

Бодрящее лукавство

- Порадую тебя, Лексей Лексеич, - взял я щенка-то! - звонит по сотовому телефону напарнику по охоте Кузьмич. - Танхоем назвал.

- О! Хорошо! Лайку?! Линь, как обещал, подарил? - радуется и почти уверен в ответе напарник.

Удобная придумка - связь сотовая! Кузьмич сейчас далеко, в деревне своей лесной, куда насовсем перебрался лет десять уже как, Лёшка - в областной столице... Всего-то и нажал несколько кнопок - и вот он, приятель, из аппаратика карманного мысль, невидимый, но будто рядом, за усадьбой на покосе в ухо сельчанина, в копёшку шуршащую от вил и граблей отдохнуть прилёгшего, вещает! Здорово! Кузьмичу, деду, и то удивительно, а что уж про молодь говорить, кому сейчас тринадцать-четырнадцать... Им, правда, удивительней другое: внучка брата питерского в этом возрасте и из продвинутых, на днях не вот и поверила, что всего-то перед рождением её даже обычный громоздкий квартирный телефон в деревнях в мечтах чаще представлялся, а об интернете, видеосвязи персональной и вовсе на ближайшие полвека деревенские не загадывали тогда... Без мобильника теперь и исконно сельским старикам уже не то, когда кнопки самые необходимые более-менее освоили! Правда, с операторами ухо востро держать приходится - того и гляди надурят, незнамо как подключив ненужную и не затребованную "услугу", по-воровски втихую, но лихо истощающую денежный счёт - крадут-то повсюду и совершенно безнаказанно, можно сказать. Уже и по-крупному наловчились. Таково доминирующее определение текущего отечественного времени. Знакомого Кузьмича аж на тысячу с лишком так вот "нагрели"... Причём в долг, накануне неожиданно осчастливив открытием доверительного кредита сотовой компании аж на полторы тысячи рублей! О нём он также не просил. Это к тому, что безоглядно доверять телефонии нынешней очень опромётчиво будет хоть в чём.

- Да, взял, взял щеночка месячного, уважаемый... Но не у Володи, а у соседки своей Клавдии.

- Ты ж лайку хотел!.. - тональность голоса напарника резко меняется, Лёшка явно разочарован. "Грохнул", можно сказать, Кузьмич приятеля новостью через мобильное устройство.

Динар, пёс легавый Лексей Лексеича, сдавать стал - одиннадцать ему: недослышит, судороги то и дело с ног валят - изработался, смена назрела. С собаками друзья несколько десятилетий сообща охотятся. Вдвоём. Пристревали к ним пару раз третьи, но один, Генка, по инвалидности от страсти охотничьей навсегда отвернул - парализовало. Толковый потомственный следопыт и стрелок был. А Серёга в других краях угодья тропить приноровился, где с тамошними и сошёлся. Просились в компанию ещё, но мужики от расширения тандема уклонялись: разногласий и споров наверняка станет на единицу больше, что не счастливит, к тому ж трое - это и шумнее, и суетней, и согласований больше потребуется. Да и добычу уже не пополам, а на троих раскидывать придётся - даже арифметически доля ощутимо меньше получается! Совсем не факт ведь, что с пополнением бригады и добычливость пропорционально вверх неудержимо взметнётся. С чего бы? Ну и надо ли при раскладе таком себя же и обделять?!

У Кузьмича с Лёшкой по кобелю всегда имелось. Случались, конечно, и перебои - жизнь-то собачья много короче человеческой. Тогда одним легашом обходились, пока вместо ушедшего к "верхним зверям" пса не появлялся молодой. Пристрастия однако у каждого оставались неизменными: Лёшка грубоватых статью мощных дратхааров предпочитал, а Кузьмичу интеллигентные труженики курцхаары полюбились. Без собачек охоты не виделось, привыкли: ту же утку хоть где стреляй - в любых крепях ушастые профессора отыщут и вынесут трофей. А глаза преданные, которым повелевание хозяйское только в радость, - тоже немало охотнику значат! Кузьмич последнее время безсобачный - короткошерстный Тунгус его перемахнул зимой со взмёта метельного через забор по зову эскорта дворняжьей свадьбы и сгинул в неизвестности... И вот в такой критической ситуации вместо породистой лайки, как планировалось, на смену старику Динару дворнягу во двор Кузьмич вдруг притащил. Как от новости неправильной сей не опечалиться?! Лёшка у бабки Клавы раньше молоком отоваривался, пока хозяйка не прихворнула от множества накопленных морщин и по настоянию дочерей корову не перевела. Сопротивлялась, но заставили, пригрозив, что умрёт под коровой коли - ей же самой и неловко будет. Молодые они, учёные, как бабка иной раз соседям про деток своих скажет, институты позакончили - знают из книжек, стало быть, как умирать сладостней... Лексей Лексеич, конечно, сразу же припомнил невзрачную растянутую низкорослую дворняжку на цепи у конуры в палисаднике под "незамужней", одинокой берёзой и визгливое тявканье на всех проходящих по улице без надобности. Потому и настроем поник.

- А какая разница, - отмахивается Кузьмич. - И от лайки чистопородной стыдоба иной раз вырастает, и из дворняги достойного помощника в охоте порой удаётся воспитать. Мало ли примеров известно?!

- Она ж некрасивая, Кузьмич: уши висят, хвост позорный, волочится по пыли... Тьфу!.. Ну и вкус... Даже неловко за тебя сделалось. Коротконогая... В любой траве отпрыск её запутается - будет оттуда визжать без конца: "Па-па-ня, спаси - ноженька в травиночку заплелася, извлечь не могу!..." Дурнее-то не мог придумать?! Даже у нижней отметки сносного рассудка выбор твой не угадывается! Ты б хоть средь худших не в самых последних задах покрасоваться поднатужился... Вовсе от охоты отойти решил, что ль, - так тогда прямо и скажи!

- Да ладно, Лексей Лексеич, - Кузьмич на приятеля не в обиде, реакция примерно такая и прогнозировалась, - хвост как-нибудь завьём... В древнем Китае вон девчушкам в именитых родах ступни в башмаки деревянные запирали, и они детскими - модно тогда было - до конца жизни так и оставались! А тут хвост всего... А уши - они и у твоего висят!.. Оттяжку какую-нибудь, может, соображу, чтоб торчком в усладу тебе поставить... А не выйдет - меньше мусора из бурьянов в них засыпаться станет!

- Да, поставишь теперь и завьёшь... - вяло досадует Лёшка. - Зря поспешил. Тебе ж и для охраны двора псина серьёзная нужна, а тут на "кнопку" убогую польстился. Не понимаю!

- Ну уж брехать-то будет.

- У тебя окна пластиковые, Кузьмич!.. - Лексей Лексеич опять напирает голосом всерьёз. - Ты пшикалку "дворянскую" за ними не услышишь...

- Ладно, посмотрим, - будто признаёт неправоту Кузьмич.

- Чего смотреть-то теперь: куда девать? Стрелять, знаю, не будешь... И второго пса не возьмёшь - вон сколько всего наразводил... Да-а, ну учудил! Ох-хотничек!.. Правильно Генка когда-то определил: обзавёлся Кузьмич хозяйством - охотника из него вычти! Некогда теперь будет: то сенокос у него, то опорос... Иди, присматривай в салоне дамском бигуди на хвост, да протезы на уши чуди этой "безногой" ладь... Инвалидность ещё для уважительной отмазки от охоты оформить "красе несравненной" своей не забудь... И зацеловать, "дорогущую", на радостях... Во все места! - убитый известием Лешка первым завершил безрадостный разговор.

"Та-ак, - Кузьмич удовлетворённо улыбнулся, - словился мальчонка-то! Ишь как разошёлся... Понаслаждается зато потом, когда воочию щенка узрит!"

Нет, нельзя доверят телефону, нельзя... Глаз лукавых из него как и в темени ночной не углядеть! А без контролирующего взора вон какие матёрые обманки по всей державе то и дело ненароком перед пролазами-журналистами себя высвечивают - каждый день у экранов охаем да головой удручающе ведём... Хорошо, хоть профессиональные контролёры потом досмотрят, разберутся и успокоят: нет тут, дескать, согласно законодательству современному криминала, всего лишь ненаказуемое миллиардное внутрихозяйственное озорство.

Объявился обиженный Лёшка месяца через полтора, когда Танхою третий месяц уже во всю катил.

- Ну, хвались, колхозник, как ты хвост умело завил и уши в струнку вытянул, - с усмешкой и без былого раздражения потребовал напарник.

Смирился с реальностью, похоже. Годов ему на счётчик солидно поднамотало уже, и со здоровьишком лучшего дожидаться в будущем не приходится... Потому - сколько её остаётся на отпущенном и ускользающем активном веку охоты этой, чтоб очень уж о ней сокрушаться?.. Меньше и меньше... Уже и сейчас ощутимо отодвинулась с ближнего плана шустрость былая, и безвозвратно отстраняется-то. Не вернуть, не удержать. Да и зверьё с птицей-дичиной из закромов родины источаться как-то уж очень споро стало, на глазах истаивает, будто песок в древних часах с секундами убечь норовит... Технологии эти новомодные западные в сельскохозяйственном производстве, крушащие то гусей пролётных тысячами в Краснодарском крае, то зайцев с куропатками щедро отравой на родных полях "окормляющие", - на нет дичь изводят... Разновидность свинячества новоохотничьего российского опять же взять, кабановодство, - тоже в округе поголовье дикое обыденное, его ещё не лицензионным именуют, в младенчестве выводковом подчистую минусует. Тех же зайцев во владениях свинорылых и не ищи! Вдобавок ещё и "новые мото-авиастрелки" с лёгкостью "на заднице" проникают теперь повсюду и выцеживают беззастенчиво и беззаботно достояние всенародное в безразмерную и ненасытную персональную мошну... Общедоступными теперь не более двадцати процентов угодий оставлено, остальные восемьдесят, выходит, не общедоступные - чужие для обычных, исконно живущих в них миллионов людских. И это не царь какой-нибудь единолично осатанел - избранники народные закон странноватый о резервациях охотничьих для избирателей же и сподобили. Восстановлением ресурсов будто бы озаботились. Только вот раньше, пешочком когда с рюкзаками да на равных повсюду хаживали все - водилась дичина даже и вблизи!.. Ой какие молодцы скандинавы оказались: поохотиться, господа, надумали - топайте по весям собственными ножками, потому как абсолютно любой транспорт в некоторых границах непререкаемо и без исключения, даже самым "наиважнейшим животам" запрещён! Кузьмич об этом как-то сюжет на охотничьем телеканале видел и руководящим, вот уж действительно государственным умом чужаков восторгался! Везет же! Нам-то посчастливится когда?.. У закордонных толковый рассудок во власти давненько не в новинку. Пора бы и на замызганных величайшим невниманием просёлках отечества объявиться задвинутой в отстой тележке хоть с какими-то пряниками для не "звёзданутого" и не вороватого, простого охотничьего люда... Изнадеялись ведь, притомились дожидаться-то. ...Да-а, к рыбалке, похоже, прудовой прильнуть Лексей Лексеичу вскорости поплотнее придётся. Вынужденно, конечно. Заплатил и сиди себе заслуженным пенсионером в креслице без напряга под зонтом пляжным на ухоженном бережке, дёргай проплаченное "ручное" серебро из глубин да в садок без опаски для сердчишка подуставшего, таблеткой под языком подкреплённого, складывай. Игрушечная, конечно, "рыбалка", но зато на ней об охоте былой повспоминать средь шепота камышей очень даже душевно получается, когда запад или восток огненными красками по горизонтам заполыхают!.. Но это позже, не сегодня - в перспективе, хотя правильно ли урезанные в будущем возможности перспективой величать?

- Пожалуйста, Лексей Лексеич! Всё получилось! - Кузьмич ведёт "инспектора" к своему "пчеловодческому кабинету" в глубине двора, где пасечными делами летом наслаждается, отворяет дверь.

Из комнаты вырвался рыжий остроухий комок с закрученным в полтора оборота кольцом, и юлой завертелся, зашустрил, ласкаясь, под ногами. Лайчонок для Лексей Лексеича оказался полной неожиданностью: оторопело смотрел охотник на "вьюна" и молчал... Видно, смекая и укоряя себя - как это он трепотне Кузмичёвой так вот запросто тогда доверился? За десятилетия их совместной охотничьей судьбины каждый накрепко усвоил: кое-что из сказанного "на зубок" ни единожды испробовать иной раз необходимо, дабы не обмануться. Тонизирующим, так сказать, лукавством оба не обделены - жизнь оттого красочней проистекает, мозги не "заболачиваются". А тут столь непростительно сплоховал, уверовав одному лишь голосу из трубки. Про уши и хвост, конечно, смекнул сразу - "заливает" приятель, но отнес небылицы на попытку хоть как-то увильнуть от прямого признания ляпа с выбором щенка.

- Вот это вот чудо от Клавиной дворняжки?! - восторженно спросила неслышно подошедшая следом за мужиками Лёшкина жена. - А мне нравится, Лёш! Глянь, красивый-то какой! И заводной!.. А ты говорил уродину Кузьмич сдуру домой приволок?!

- Ага, от дворняжки... - пробурчал угрюмо Лексей Лексеич, полоснув по жене взглядом: думай, дескать, что и при ком рассекречиваешь. - Лайка это западно-сибирская...

Но тень внутреннего самоличного недовольства промелькнула вместе с мгновеньями всегда уходящего времени, и вот уже напарник радуется, что Кузьмич в действительности лишь "тень на плетень" наводил:

- Линь, как и обещал, от сучки своей выделил? - уже заинтересованно уточняет он.

- Да, Володя, но не от своей - там что-то с вязкой не склеилось. От знакомого из области привёз. От рабочих собак, но без родословной.

- А она тебе нужна? Ты ни с одним из курцхааров по выставкам не шастал, а работали ладно: и Таймыр, и Алдан, и Тунгус! Как, ты говоришь, этого-то назвал? Не ухватил я... Мудрёно как-то, по северному опять...

- Танхой.

- И что это такое? Нашёл же?.. И не уразумишь без подготовки... Пытался всё это время вспомнить - никак! Стихотворением придётся заучивать: Танхой-Танхой, Танхой-Танхой... Нет, пожалуй, - тут без связки со знакомыми словами и без рифмы подсказывающей опять не вспомнится. - Лешка в раздумье повёл лысой головой и, одухотворённо вскинув руку, неожиданно продекламировал нараспев: - Запоминайся друг Танхой...

- Запоминалкою плохой! - завершил за товарища Кузьмич.

- Ну нет, - не согласился Лексей Лексеич, так же скоро слезая с поэтического Пегаса на прозаическую землю, - запоминалка у меня дельная. Говорил уже: слово для клички подобрано непривычное. Но звучит, не спорю, красиво!.. - спохватился он тут же: с учётом только что бесконтрольно оглашённой информации женой многовато критики в адрес приятеля на единицу времени получается.

- Ручей в Якутии и посёлок в Бурятии означает, - информирует Кузьмич, - это в натуре. С языка пали "танха" переводится как "жажда жизни". С бурятского - "излучина реки". Если совместить: жажда жизни на излучине реки выходит!

- Ну, куда уж лучше! - соглашается Лексей Лексеич. - Как у нас в цехе один всеведущий по женской части "Врунгель" выражается : "Как вы шлюшку "позовёте", так она и "приплывёт!.." С богатым смыслом пёс поименован! Но заучивать мне всё ж не миновать... Ладно, нормально, пойдёт!.. Стишок наш соавторский на бумаге потом не забыть себе черкнуть... Зубрить только с конца буду, чтоб рифма от привычного слова на кличку диковинную наводила. И малость по другому начну: "Моей умнейшей головой запоминайся..." - ну и далее по тексту.

- "Мудрейшей головой", Лексей Лексеич, горделивее, думается, зазвучит. Это ж не о ком-то, не обо мне - о тебе! - с серьёзным видом замечает Кузьмич.

- Однозначно! - деланно важничает и Лёшка. - Принимается. Видишь, насколько покладистый я и скромный! Себя сам не возношу, напарнику буром не перечу... Повезло тебе с компаньоном, колхозник. Цени.

"Удалось-таки неожиданностью, заранее подготовленной, порадовать приятеля в итоге!" - подумал с удовлетворением Кузьмич.

Позже, вечером, компания пополнилась ещё и тем самым Володей Линёвым, дарителем лайчонка. Если Лексей Лексеич - давнишний спутник Кузьмича по жизни, то с Володей принимающая сторона тропу охотничью пока вместе не торила. Познакомились через третье лицо не так давно - в суде от обвинения надуманного отбиться, дело принципа для обеих сторон было, Кузьмич новому знакомцу по просьбе другого уважаемого охотника помог. Чисто по-товарищески, а тот щенка пообещал и вот одарил. Теперь в планах "галка" о совместной ходовой охоте по разной мелочи поставлена, потому как натуры и пристрастия с новым приятелем родственными оказались. А вот Лёшка и Линёв зори общие уже встречали. Случайно в одной компании по весне на гусином пролёте избранно приглашёнными оказались и познакомились. Володя - завзятый лаечник, хотя прежде водились у него и гончаки, и курцхаары. В конечном счёте к лайкам пристрял, но не для добычи "свиней" или чего другого из копытных - было и то, а по куничке ночью полюбилось ему в спокойствии и безлюдье, к раздумьям очень даже в потемках полей и посадок располагающим, в годах его серьёзных неспешно побродить. Иной раз и енот остроушке подвернётся - не упустит. Так-то его, без подмоги четырёхлапой, сподобься, отыщи попробуй... По уткам и даже перепелам с лайками тоже приноровился - собачки живые, смекалистые, помогают и тут.

Сейчас в природе июль власть держит; охота не открыта пока, а к огню озаряющему души охотничьи тянет... Вот и решили мужики вечерок у костерка за усадьбой в благости скоротать - там луга и старицы пред взорами вольно разбросались. Роскошью колокольчиковой синей разнотравье богатое низинное изукрашено. Не то что в пояс - по грудь случается покосье. А по над речкой, где повыше, узловатые стебли голубоглазого цикория ватагами дружными красуются… Лечебные заросли-то! На той стороне, за степенным руслом, хозяином держит себя желтый ароматный донник. Услаждает солнечной весёлостью он и здесь, но тут больше белого, росами старательней посеребрённого. На луговом приречном просторе кое-где в два-три роста человеческих поднялись из трав берёзки трепетные да сосенки, со всех боков статные: средь множества света уродились и тянутся оттого ровно, спокойно - не обделённые ведь, пусть и самосевки беспризорные они. Манящие у Кузьмича места, каждый это отмечает - воды чистые в берегах песчаных с достоинством меж лесов струятся, нет гомона многолюдья и на душе оттого очень замечательно делается... А вечер нынешний тихим выдался. Из-за леса, что также и на востоке село окаймляет, огромное колесо розовой луны неслышно выкатилось и довольно споро въезжать в гору по небосводу стало, над матово отсвечивающими крышами и макушками деревьев ровнёхонько, без ухабин земных на пути, невидимой колеёй привычно следуя… В лугах опять туманы вечерние по низам собираются: здесь, там… И к Кузьмичёвой усадьбе, рукотворным плотным сосновым заслоном от северных ветров отгороженной, неспешно ползут... Как раз туда крадутся, где на темном фоне этой живой вечнозелёной отгородки Кузьмич с друзьями на угоре возле кострища хлопочут. Духмяное высокотравье там хозяин в первую очередь скосил, чтоб не мять травушку, когда вязанки сена пудовые с других делянок на сеновал ко двору носить время подоспеет. Клокастому лазутчику с реки, затонов и болот ещё потный лужок на пути к мужикам попадётся - любимое понизовье коростелей. Оно аж от старицы извилистой немалой ширью к задам окраинного порядка деревенского, что на взгорке несколько веков назад осел, испласталось.

- Бабка с нашей улицы пожаловалась, - затевает разговор Кузьмич, когда расселись друзья на раскладных невысоких походных стульчиках вкруг только что разведённого огня. - Лиса, - говорит, - кур перетаскала! И ушла-то из дома часа на два всего - к фельдшеру на уколы надо было. Вернулась - у колодца, он за оградой палисадника, перья пеструшки её разбросаны... Смекнула, что одна курица, скорее всего, уже в недостаче. Не в огороженном дворе они, а свободно за усадьбой кормятся - к помидорам и огурцам доступа нет и во вред хозяйству исклевать больше нечего. Стала других искать - ещё несколько кучек перьев в зарослях пижмы жёлтоголовой меж огородом и ольховником приболоченным обнаружила. Петуха в грядках картофельных нашла, но и он не живой - горло перегрызено и крыло прокушено. За два часа семь штук воровка рыжая средь бела дня положила. Всю наличность перевела! Удобно таскать - улица-то крайняя...

- А, может, и не лиса - хорь или куница, - усомнился Лёшка, - те ради спортивного интереса поупражняться в душегубстве способны.

- Нет, лиса, - Кузьмич, придерживая в наклоне дыханье, перебирается со стульчика на брошенную под сосновыми лапами одаль костра тёплую поношенную куртку, предусмотрительно прихваченную из дома, дабы контакт с лайчонком поближе, на уровне его щенячьем наладить. Недопёсок к жгучим и пляшущим оранжевым вихрам над берёзовыми поленьями, по пути доставленными из-под навеса во дворе, отнесся поначалу с недоверием, но потом освоился и улёгся у Кузьмичёвых ног, спокойно уже взирая на огонь. Когда ж хозяин оказался на куртке - кинулся благодарно лизаться, ероша бедовыми лапами опавшую янтарную хвою. - Тут в пойме, - продолжает Кузьмич, увёртываясь лицом от нежностей и принудительно укладывая щенка рядом пред собой, - на высоких местах нор лисьих немало понакопано. Будто недруги на ближних подступах деревню осадили. Сейчас, правда, они пустые - коровы покоя не дают. В них ещё и соседский фокстерьер дачника летнего спать повадился - дырку под забором очередную прокопает и туда... Хозяин спохватится, позовёт-позовёт и тоже к норам догадливо метнётся... Зверь его на зов вылезет, потягиваясь и зевая, отряхнётся от песка, хозяин пса на поводок и обратно домой за ограду... Это так, иллюстрация к общей тутошней картине про лис - много их в округе развелось, по улице иной раз и днём разгуливают. С Лёшкой вон как-то летом одну пристрелили: бабка хворостиной от калитки своей отогнала - на тропинке у дома, облезлая, они ж линяют как раз, преспокойненько разлеглась - так лисица к соседям перебежала и под терраску их забилась... Попросил нас хозяин разделаться с ней - охотнику мы тут поблизости единственные - вдруг бешенная? Покусает ещё - ребятишек летом в деревню немало наезжает... А воровка и при бабке в тот же день объявилась. Наглючая: морду пронырливую из некоси за огородом высунула, смотрит на старую безбоязненно... Бабка в сердцах ей: "Ну что ещё надо тебе, паскуда рыжая?! Теперь зачем явилась? Всех перетаскала уже! Одни с собачонкой мы только и остались!.. Тащи, чего уж, и нас теперь... Может, надорвёшься да сдохнешь поскорей, паразитка ненасытная!.." Мне потом говорит: "Хорошо хоть волков тут нету, о то и впрямь собачонку мою со мной же и стрескали б... Тогда вообще тоска!.."

- А что, волков нет?.. - дивится Володя. - Леса-то вокруг вон какие!..

- Есть волки! - вступает в разговор из сгустившейся уже темноты за костром Лексей Лексеич. - Бабка не в курсе просто. Зимой на подлёдную к реке здесь же вот шёл - Лёшка отмахнул рукой назад, за себя, туда, где на фоне едва различимой чёрной кромки леса на бугре отблёскивает в быстрине затухающими отголосками зари едва розовеющее небо, - на тропинке по пороше следы огромные пропечатались чётко: два средних пальца от остальных далеко впереди, соломинка отделяющая запросто меж ними ложится. Не спутать с собачьими. Кузьмичу показывал ещё тогда. Помнишь?.. Захаживают сюда волки, Володь!

- Помню, - кивает Кузьмич. - Они и в позапрошлом году за огородами объявлялись. Ночью лису по над рекой в засидке караулил - они ж любят по льду ходить - у фермерской ограды, вон там, метров триста всего, - Кузьмич указал головой в самый край соседских огородов со стогами у ограды из жердей, - та-ак выли!.. Забор у него, у фермера, дескать, сильно высокий и крепкий! Не по нраву пришёлся! Вживую, правда, только на Севере с волком встречался, а тут не доводилось. Следы вот да вой...

- А я в области нашей с волками сталкивался, - поправляя длинной палкой переменчиво рдеющие жаром поленья в костре, говорит Володя. - С противоположной только от вас стороны. Бывали в тех районах?

- Конечно!.. На автобусах ещё в советские времена по области знатно поколесили... Охотились там с Лёшкой по молодости не раз, - Кузьмич взглянул через огонь и летящие вперегонки в ночную высь искры на мерцающее от костра усатое и полное лицо Лексей Лексеича с жаркими прыгающими бликами в стёклах очков.

- Ну так вот, лет двадцать пять назад это приключилось. Пригласил меня товарищ из небольшой деревеньки в пойме речушки малой на родине его весной на селезней с подсадными поохотиться. Отец приятеля, охотник старый, на лошади с автобусной остановки меня со скарбом охотничьим забрал; едем на ходке по распутице чернозёмной - лужи, грязь раскисшая вперемежку со снегом... И он по дороге рассказал, что неподалёку собаку большую машина грузовая насмерть на глазах его только что сбила, аж за обочину ударом, бедняжку, отбросило. Она из кустов под колёса вдруг метнулась. Проезжал мимо - дёргалась ещё... Мы как раз к месту тому приблизились. Дед на край отсыпки дорожной показывает, а собаки-то нет! Дед удивляется: "Ну вот здесь лежала!..". "Может, не насмерть, - говорю, - слава богу", - жалко мне собак. "Вон, - говорю, - аж две, тоже большие, от дороги по кустам мелькают. Не ожившая ль твоя средь них?". Дед вгляделся, когда они на чистину выскочили: "Так это ж волки! - шепчет. - И один через спину собаку сбитую прёт! Будто овцу зарезал и из загона умыкнул. Гнались они, стало быть, белым днём за псиной той, сбитой..." Подивился я тогда - не ожидал в степях встречи с серыми, думал, в области нашей их истребили давно. Здесь-то у тебя, Кузьмич, леса на десятки вёрст вон какие, им вроде как положено быть. Волкам-то тамбовским, товарищам... А там места голые, считай: посадки по границам полей да колки небольшие вкруг болотин средь пашен - где там серым прятаться. Оказывается, есть где! Дед по пути ещё рассказал, что стая штук на пять у них объявилась с недавних пор. Что ни ночь - три-четыре собаки в деревнях по округе недосчитаются. С привязи аж выдёргивать наловчились! По радио даже объявляли, чтоб осторожней народ был и о перемещениях замеченных банды серой чтоб сообщали. Бригаду из охотников собрали разбойников отстрелять. А впустую - хитрецы из облавы всякий раз непременно ускользнут! Может, конечно, охотники не такие уж опытные оказались. Добрались мы, стало быть, до дома, старик перекинул нас с амуницией походной на лодчонке через речушку, и мы, как верблюды навьюченные, потащились в месиве с грудами грязи на болотниках отражением закатов и восходов в лужах полевых любоваться... С прицелом - несколько дней там, в полях, провести. Снег по низинам кое-где не стаял ещё, и мы, как заприметим притаившуюся зиму по курсу, по ней и тропим - от бродней грязь тогда нормально отлипает. Набрели на отпечатанную в снегу строчку крупных следов. Вгляделись - и тут волки прошли! Толи та же пара, что собаку унесла, толи другая - как узнаешь? И жутковато, скажу вам, сделалось. Даже ружья картечью на всякий случай зарядили. Кузьмич! - вдруг отвлёкся от повествования рассказчик, - а перепелов у тебя здесь немало бьёт! Сейчас вот пяток насчитал... Не постреливаешь?

- Несколько лет уж не ходил. Прежде увлекался. Вкуснющие, надо сказать! Как-то потушил штук десять с картошечкой молоденькой, и специй-то не клал никаких, посолил только, а всё одно - объедение!

- Да говорю ж, "колхозником" он заделался!.. - ехидно встрял Лексей Лексеич. - Не надо ему теперь на охоту по полям да логам таскаться: кроликов из сарая своего вместо зайцев "добывает"...

- Жизнь вынуждает, уважаемый! - щетинится Кузьмич. - Чему из магазина сейчас доверять не опасно? Колбасе, неизвестно из чего, помимо сои генноизменённой и консервантов, "сконструированной"?.. Курятине, антибиотиками напичканной?.. Свинине, которая и после забоя растёт, стимуляторами роста нашпигованная?.. Будто бы "молочной" продукции из порошка?.. Чипсам, явно канцерогенным, синтетическим?.. Мало об этом Мамонтов в "Специальном корреспонденте" нарассказал?! Уж куда проще, хлеб обычный взять, а вчитаешься в составляющие: разрыхлители в нём появились, улучшители какие-то... И тут химия! Раньше-то останется от буханки килограммовой кусок лишний - засохнет, затвердеет как кость, а есть всё одно можно, размочи только, если грызть нечем. Теперь магазинный уже на третий день плесенью покрывается, да чудной какой-то плесенью: оранжевой, зелёной... И в итоге что? В итоге: либо всё своё иметь надобно, в том числе и хлеб из хлебопечки автоматической с собственной кухни, либо... Недавно соседа по городской квартире встретил - онкология!.. Говорит с горечью: "Регистратуру их, Кузьмич, со спецназом штурмовать только и осталось, даже чтоб на приём записаться!.." Так-то вот. Как тут колхозником не сделаться? Себя и ребятишек - "мальчонку" с семьёй его, внуками в городе - качественным питанием для выживания в нынешнее, выкашивающее простонародье время, край обеспечивать нужно. Разве яйца из-под кур домашних с теми, что в магазине с птицефабрик покупаете, сравнить?! Иные совсем и вкус, и качество! А молоко козье у хозяйки моей отведай и с любым пакетированным соотнеси!.. У нас-то не только подлинное и парное - лечебное оно ещё к тому ж! А воду из колодца во дворе и из крана в городе вашем взять?! Здесь-то состав её идеальный! Она для здоровья тоже основа основ! А воздух тут и на какой-нибудь площади с круговым движением в центре вашем областном, а?.. Что ни возьми - разительное и выгодное отличие для здоровой жизни здесь во всём! Не зря ж подмечено: "Занедужило - поменяй питание! Не помогло - поменяй образ жизни! Не помогло - поменяй место жительства! И только потом иди к врачу". Понятно ж почему: болячки неправильным питанием, образом жизни и неблагоприятным местом проживания обусловлены. Таблетки с этим вредным комплексом не справятся. Да и медицина у нас сейчас... Как один говорил: "Как вспомню какой я инженер - страшно идти к врачу!.." Так-то вот, Лексей Лексеич: питание - первоочерёдно; и, если враг целью задался втихую численность народа извести - нынешней истребляющей продуктовой атакой результата такого и добьётся... И прежде всего в городах, где магазинным в основном и кормятся. Эксперт знакомый рассказывал: вскрывают года через четыре могилу для эксгумации - а "объект" целёхонький!.. До чего при жизни консервантами из продуктов фабричных напичкался! Нетленность-то посмертную они удлиняют, а бытие живое ещё как укорачивают. Потому, Лексей Лексеич, и "колхозник" я, что одной лишь охотой с натуральным её мясом у нас сейчас не проживёшь. Я про здешние места говорю, не Север ввиду имею. Нам в удовольствие от охоты осталось ожидание по привычке сроков открытия и символический выход с ружьём для фотографирования на природе... Припомни: в полях, где лет двадцать назад с десяток зайцев за день поднимали, который уж сезон и следов их нет... Лиса одна плутает. А теперь угодья вообще частник заграбастал, даже и не пустят туда. Ладно, извини, Володь, продолжай!.. Шпыняет Лексей Лексеич не по делу... Сам же прекрасно всё понимает.

- Давай сейчас при свидетеле и похвалю! - Лешка подозрительно расплылся в лукавой улыбке. - И приукрашу даже...

- Не надобно нам этого, - напускает строгости Кузьмич. - Жена брата моего как-то мужа упрекнула, дескать, не балует её комплиментами, как другие мужики жён своих. Брат сразу же и исправился: "У тебя, - говорит, - самые большие в мире уши!" И опять не угодил: сказала, что к уродинам приравнял и лучше б отмолчался. Володь, - Кузьмич поворачивается к Линёву; тот, опершись локтями в колени, утонул мыслями в беспокойных языках пламени, - ну не даёт этот щебетун Лексей Лексеич начатое тебе досказать! Говори уж, слушаем...

- Ну да... - встрепенулся товарищ. - Так вот, добрались мы с напарником до места, нашли на взгорке хороший скирд, вырыли в нём просторное логово - ночи-то в апреле студёные, морозные, а в норе и без печки тепло. Шалаши у болот верховых соорудили... Пока как следует обосновались - стемнело, но потом луна взошла, огромная - улыбается нам во всю довольную физиономию. Небо вызвездило, и звёзды что тебе блюдца чайные тоже с сини густой небесной глазеть на нас и даже подмигивать кое-какие по-свойски стали - знакомых признали... Мы ж видимся часто! Река молоком знатно затуманилась - от неё недалеко отошли. Свиязи пролётные над головой невидимо свистят; прошелестит стая скорая крылами, и опять тишина верх берёт, единолично хозяйничает... Красотища! Душа ликует, хоть и не охотились пока! Мы уток подсадных в кузовках у стога в солому поближе к лазу с разных сторон, чтоб не колготились одна перед другой, прикопали, сами в нору с фонариками забрались, сапоги волглые стянули, плащ-палатками солому под собой застелили, снедь достали, по чуток выпили на сон грядущий, на ружьях заряженных пружины боевые спустили и умиротворённо спать залегли. Благодать! Ружьё у каждого под боком; если что - переломил, сомкнул скоренько и стреляй... С патронами в темени заморачиваться не надо - они где положено уже. Ночью, чувствую, холодом здорово потянуло... Оказалось - вязанка соломы, которой лаз заткнули, выпала и стылое олово луны к нам через дыру без спросу полилось... Я на четвереньках пополз "дверь" запирать. В проём вижу - иней на стерне под головастой и любопытной луной россыпями алмазными в свете бледном мерцает; мороз, стало быть, приличный по земельке расщедрился. Только было нос дальше высунуть "до ветру" собрался - коль уж проснулся, да и уток заодно на случай лисы проверить - вижу: мать честная - метрах в двадцати пяти за кромкой тени от стога два волчары боком ко мне сидят и облизываются!.. Пух ветерок ленивый у лап их нежненько так колышет... Вмиг дрёма слетела, понял я - сожрали, зверюги бандитствующие, подсадную, а то и обеих! И ведь не слышали как, в норе-то, запертой наглухо, завидная для горожан убаюкивающая тишь!.. Мыши, разве что, возню с писком изредка устроят, но то благостно, будто мелодией естественной и понятной от природы ненавязчиво напитываешься... А волки за речку уставились: пойма внизу вся в кустах, а дальше, на том берегу хуторок небольшой лампочкой единственной через частокол голых ветвей и стволов едва заметно в сумраке угадывается - тройка дворов, знаю, к берегу прилепились, и там собаки разбрехались... К нам серые ухом одним повёрнуты, да и то не ловчей стороной. Тянусь правой рукой назад за ружьём, стволы холодные пальцами дрожащими нащупал, подтащил осторожно, не подшуметь зверей чтоб, чуть высунул мушку из логова, на коленках сидя прицелился - под луной-то яркой силуэты отчётливо просматриваются. Их даже сдвоить получилось, как специально уселись - одним выстрелом обоих завалить можно. Патроны на ночь охранные, всё те же с картечью вставлены. Давлю на спуск - выстрела нет. Жму в дрожи "нервенной" на второй - ничего! Вспомнил: я ж на ночь пружины боевые спустил. Теперь ружьё "переломить" требуется, чтобы пружины сжать и ударники взвести. Но щелчок звери непременно услышат. И тут чую - напарник своё ружьё мне под руку молчком тычет - проснулся он, сообразил что к чему и выручает. Охотник охотника, если настоящие они, и без слов понимает... Я ружьё принимаю аккуратно, выцеливаю уткоедов, на спуск снова давлю - та же история: и он ведь вечером пружины боевые от войны освободил. Я-то было обрадовался, посчитал, что взвёл их уже приятель как-то в углу своём по-тихому, пока я перед лазом со своим ружьём канителился. А звери меж тем забеспокоились и трусцой медленно в бок, за стог к чернеющей в стороне корявой посадке вязовой смещаться из обзора стали. Ещё чуть и сгинут из виду... Мне так обидно сделалось: добыча редкая, можно сказать - сама подстрелиться заявилась и так по глупому её упускаю... За них же по тем временам и премия приличная назначалась, и лицензию на копытных давали. Да и вообще престижный трофей! Много ль везунчиков на волков известно в наших краях?! Я аж зубами от бессилия заскрипел - осознание пронзило: на четвереньках да ещё с ружьём в руках через лаз узкий проворно не выскочить, а надо потом пружины взвести, с четырех "костей" на две подняться и отстреляться изловчиться убойно... Вдруг ещё в стволы в логове попало что? Опасно же, разорвёт при выстреле тогда! И кое-как бабахнуть, по угонным в зад рискнуть - бессмысленно: уйдут, на рану волк крепок! А гарантировано - не успеваю однозначно! Да ещё в носках в грязь... Месиво-то вчерашнее лишь корочкой непрочной сверху прихватило. Ну это ещё ладно... Утекли, думаю, звери подарочные! Три подряд невезухи с ними за несколько минут в норе: дважды с ружьями неудача, теперь вот выскочить наружу вовремя явно не поспеть... И вдруг мысль шальная в мозгу надеждой последней спасательно пронеслась: а воем если попытаться скрывшихся обратно подманить?.. Они ж не заметили меня, их другое что-то стронуло. Терять нечего, а иного не остаётся. Как вабить знаю - в телепередачах охотничьих видел и сам пробовал: мне дом родительский в частном секторе в наследство достался, в нём хоть об чём извойся - не всполошишь никого, не услышат... И я прямо из логова во след исчезнувшим серым с остервенением, злобой накипевшей и вызовом надрывно, с переливами на бледную луну натурально взвыл... У самого аж мурашки по коже даже и изнутри, наверно, побежали! Стоял бы по-человечески если, может, так эффектно и не получилось, а тут обстоятельствами текущего момента на четвереньки выставлен, вот неотличимо по-звериному из логова и вышло!.. Даже напарник от неожиданности в бок испуганно как ширнёт и зашипит: "Ты что, Линь, исстонался во всё горло? Иль обидел кто?.." И я, мужики, проснулся... - рассказчик будто с сожалением и виновато вздохнул.

- Ну ты хорош!? - только и вырвалось с дружным выдохом у слушателей.

- А мы-то уши поразвесили, рты поразинули, - Лешка деланно обиделся, - дыханье затаили... Думаем: ну вот, вот, сейчас... Луна у него довольная во всю пасть улыбкой щерится, стерня у стога брильянтами застелена, звёзды лучшие, первой величины, в красавчика влюбились... Ишь лукаво как за нос ко сну подводил!.. Ну ты трепач, Линь!..

- Правильно, Лёш, правильно! - поддерживает весело Кузьмич. - Потому давай фамилию его маскировочную на реальную - Линь Коварнейший - на индейский охотничий манер сейчас же и отредактируем! - И, обращаясь к рассказчику, потребовал: - Доставай паспорт, такой-сякой, поправку срочно вписывать будем!..

- А какой же костёрок без баек охотничьих! - довольный достигнутым эффектом, улыбается в ночи Володя. Да и потом - правда там почти всё. Волки у скирда только и приснились, но я об этом честно и без принуждения так вам и сказал... В конце.

2014 год, январь.

Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
Голосовать

Лучшие комментарии по рейтингу

И Этот Автор даёт советы и редактирует текст у всеххххххххххххх -10
2
Германия
11797
По мне так этот рассказ - нудные, застольные, побрехушки! Все собрано в кучу, вроде и обо "всем", а вроде и "ниочем"!) так о чем?
2
- "Но с годами отношение изменилось, даже и не заметил как. С восторгом вернулся к нашей классике, прежде всего, Пушкину, Лермонтову, Фету, Есенину... Это мой путь. У других - иной. И я не подразумеваю, что разные пути эти - хороший чей-то выбор и плохой. Они, в зависимости от направленности личности, просто разные. Я, к примеру, от рыбалки и литературы о ней далёк, а охотничьей - зачитываюсь. Видно, не вмещается в меня эта совокупность. А у кого-то наоборот, раз пристрастие иное.".......... Почему же Сударь навязываете своё мнение лично мне? Так настойчиво и непререкаемо. Заранее зная - что не стану прислушиваться? Я очень далёк от признанных знаменитых Фамилий! Тут СКИф о "словоблудстве" с горяча ляпнул... Потом отрезвев или опомнившись - включил заднюю...)) У него много достойных и весёлых рассказов! Не поддержу Сергея. Словоблюдие - не моё и не знакомое мне слово..Много "Инфы" у автора голове! И всё рвётся на волю! Обуздать бы..5+++
2
Комментарии (12)
Станция Акчурла
10239
Начал читать с упоением, ждал что будет? Ждал, пока, не увяз в словоблудстве
-1
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
СКИф, спасибо за прямоту и честность! От критики не шарахаюсь - она не даёт задремать. Материал, стало быть, не удался. Прими извинения.
-1
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
СКИф, не обращался бы, но Вы указали: "Начал читать с упоением, ждал что будет?" Потом увязли в словоблудстве. Не откажите в информации: с какого места пробуксовка восприятия началась? Бывает "глаз замыливается", и очевидное со стороны сам не замечаешь. Любыми ругательными словами можете изложить - не неженка. Важна суть.
-1
Станция Акчурла
10239
Степной, дернул меня вчера черт за язык, теперь отвечай за базар) Какой из меня на хрен критик,самого кто научил бы. Читал снова, вроде складно все, но как то без захватывания ,какой то размытый сюжет, что ли. Может просто не по зубам мне рассказ. Звиняйте если, чушь сморозил. С уважением. С.
-1
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
СКИф, и я не писатель - жизнь в иной сфере проистекала. Но "перо" влекло всегда. А учимся мы всю жизнь, независимо - сидим за партой или нет. Вам лет достаточно, и из прожитого вы это знаете тоже. Что касается: "Звиняйте..." Одни обижаются, другие - делают выводы. Я отношу себя ко вторым. И если при первом прочтении что-то для Вас оказалось неясным или даже раздражающим - вина моя. Надо уметь излагать так, чтобы не разочаровывать, а радовать. Ваши замечания для меня действительно важны. И совершенно искренне говорю вам - спасибо! Удачи в охоте и, в частности, на волков - видел Ваши снимки! Всего доброго!
1
Новосибирск (родился в Болотнинском районе, деревня Хвощевая)
1836
Степной.В школе читал роман Война и Мир,но через главы по описанию природы(в деревне вырос на природе)и о любви, по случаю малолетства, вот так же читал и ваше произведение,но это уже по случаю старческого ворчания.С уважением.
1
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
Агеич, в последнем: "...но это уже по случаю старческого ворчания" - не вполне разобрался. Толи читали "...лукавство" с пропусками и по поводу зарисовок или чего другого ворчали, толи моё старческое ворчание подразумеваете. Мы с Вами из одного времени - это в тексте просматривается. Потому я и на распутье в выборе варианта понимания.
Картинки природы когда-то пролистывал также. Но с годами отношение изменилось, даже и не заметил как. С восторгом вернулся к нашей классике, прежде всего, Пушкину, Лермонтову, Фету, Есенину... Это мой путь. У других - иной. И я не подразумеваю, что разные пути эти - хороший чей-то выбор и плохой. Они, в зависимости от направленности личности, просто разные. Я, к примеру, от рыбалки и литературы о ней далёк, а охотничьей - зачитываюсь. Видно, не вмещается в меня эта совокупность. А у кого-то наоборот, раз пристрастие иное.
Что касается "Бодрящего лукавства" - перечитывал после публикации не раз, и не вижу потребности что-то кардинально поменять. Лишь потому, что на сегодня это мой "потолок". По словечку можно добавлять, заменять, переставлять или убирать бесконечно - обычное дело при очередном прочтении. Вполне возможно, что через какое-то время сегодняшнее мнение преобразуется, но не обязательно.
За уделённое внимание - спасибо! Всего Вам доброго! Уж не корите очень за потерянное время.
-1
Новосибирск (родился в Болотнинском районе, деревня Хвощевая)
1836
Степной.Владимир,любое произведение найдёт своего читателя.Просто мне оно показалось длинноватым.Я ждал продолжения о собаке, об охоте с ней и другие охотничьи приключения с героями.Ну просто мне так хотелось.А те две строчки которые я написал 30янв.-это о том как в школе я учил классику и моё" старческое ворчание" написано для того, что бы вы снисходительно отнеслись к моему комментарию.Время проведённое за книжкой я никогда не считал потерянным.С уважением.
-1
- "Но с годами отношение изменилось, даже и не заметил как. С восторгом вернулся к нашей классике, прежде всего, Пушкину, Лермонтову, Фету, Есенину... Это мой путь. У других - иной. И я не подразумеваю, что разные пути эти - хороший чей-то выбор и плохой. Они, в зависимости от направленности личности, просто разные. Я, к примеру, от рыбалки и литературы о ней далёк, а охотничьей - зачитываюсь. Видно, не вмещается в меня эта совокупность. А у кого-то наоборот, раз пристрастие иное.".......... Почему же Сударь навязываете своё мнение лично мне? Так настойчиво и непререкаемо. Заранее зная - что не стану прислушиваться? Я очень далёк от признанных знаменитых Фамилий! Тут СКИф о "словоблудстве" с горяча ляпнул... Потом отрезвев или опомнившись - включил заднюю...)) У него много достойных и весёлых рассказов! Не поддержу Сергея. Словоблюдие - не моё и не знакомое мне слово..Много "Инфы" у автора голове! И всё рвётся на волю! Обуздать бы..5+++
2
Германия
11797
По мне так этот рассказ - нудные, застольные, побрехушки! Все собрано в кучу, вроде и обо "всем", а вроде и "ниочем"!) так о чем?
2
И Этот Автор даёт советы и редактирует текст у всеххххххххххххх -10
2
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
Ужас!
0

Добавить комментарий

Войдите на сайт, чтобы оставлять комментарии.
Наверх