Войти
Вход на сайт
Вход через социальную сеть

Испытание

        Снег, сырой, тяжелый, шел уже третьи сутки не переставая.  Он придавил тайгу, словно свинцовым одеялом, и она стояла согнувшаяся, сгорбатившаяся под его тяжестью.  

        Владимир чувствовал эту тяжесть, словно и на его плечи ложилась и давила эта белая  густая мгла.       Временами в тайге раздавался хруст  или скрежет, а  затем глухой звук падения,  это не выдержав тяжести налипшего снега, ломались деревья,  обламывались сучья. Человек слушая эти звуки и вглядываясь в этот бесконечный белый сумрак,  думал, как не сломаться, как выдержать это испытание. 

        Тягуче тянулись минуты, часы. Казалось, время   замедлило  свой ход, и еще немного, и  оно совсем остановиться. Серые ненастные дни были нескончаемо долгими. Потом  их медленно сменяли такие же долгие сумерки, а затем  наступали утомительно длинные - длинные ночи, - после которых все повторялось.    

       Голод, который остро мучил в первые двое суток,  постепенно отпустил, притупился, напоминал о себе лишь  редкими приступами.   Владимир, чтобы  подавить их, и чем-то занять себя, кипятил в котелке воду, положив в нее  несколько смородиновых веточек, а  потом подолгу пил этот запашистый настой.     

      Поправив костер, вновь ложился на хвою и, стараясь обмануть время,  пытался заснуть.  Иногда это удавалось,  и тогда ему снился один и тот же сон:  он с напарником сидит в избушке, а на столе в чашках малосольный хариус и отварная картошка, которая исходит паром.  Он так явственно чувствовал этот запах, что просыпался.  Несколько минут не мог понять, где явь, а где видение. Недоуменно обводил взглядом заснеженную тайгу стоящую вокруг, костер, свернувшихся калачиком собак, замечал все также непрерывно падающий снег, и  тогда в памяти всплывали события недавно прошедших дней.

       Неделю назад они с напарником за бросились вертолетом на участок.  Первые дни посвятили хозяйственным заботам и благоустройству избушки.  Латали прогнившую местами крышу,  конопатили свежим мхом изрядно просвечивающиеся стены.  Заменили прогоревшую трубу и печку, обложив последнюю плитняком, чтобы дольше хранила тепло.  Соорудили для собак добротные шалашики.  Пилили и кололи дрова, складывая их в поленницы.     Старались сделать все чтобы, когда начнется сезон охоты, ничто не отвлекало от промысла.  

       Стоящая вокруг избушки тайга будоражила воображение, так как была еще нехожена и не изведана.  Новый  охотничий участок им   был выделен лишь в конце августа на заседании правления районного общества охотников которое состоялось по поводу открытия осенне - зимней охоты, поэтому времени заранее  посмотреть  его и изучить, просто не было.

      Не было и достоверной информации об  участке, о местности на которой предстояло охотиться.  Копия лесотехнической карты, сделанная на кальке в лесхозе, вот все, что было у них на руках,  но и она давала лишь приблизительные сведение.   На ней можно было видеть, что  на запад от избушки  на многие десятки километров раскинулась  обширная низменная кедровая тайга, с  полосками сосновых грив, между  которых короткими штрихами были обозначены  заболоченные участки. 

       На юг и восток  простиралась холмистая местность, изрезанная  поймами небольших ключей и крупных ручьев, которая затем постепенно переходила в  увалы, а потом в горные хребты - об этом свидетельствовали отметки высот на карте.  Древостой  на этой территории согласно картографическим обозначениям в основном был представлен пихтой с примесью  березы и осины, а поймы ключей и ручьев были помечены значками кедра.

     На север расстилалось огромное  моховое болото, вытянувшееся в длину с запада на восток более чем на пятьдесят километров, по всей территории которого были разбросаны многочисленные озера.

      Единственно, что удалось узнать достоверно - в наследство от  предшественника  им  досталось две старенькие избушки. 

   Одна, стоящая на кромке  болота, в одном из рукавов которого была оборудована вертолетная площадка и приютила  их с напарником.   Вторую им предстояло еще найти.                                                               

     Прожив неделю в тайге и сделав по их разумению все необходимое по хозяйству, решили: пора знакомиться с участком. Еще  накануне вечером определились, кто в какую сторону двинет на разведку местности.   

     Путь Владимира  лежал на запад в кедровую тайгу, которая  стеной вплотную подступала к избушке. Напарник же, как в известной песне уходил в другую сторону.

       Рано утром, выйдя из избушки, разошлись, пожелав друг другу удачи.

       Серый пасмурный день неохотно вступал в свои права.  Растрепанные рваные облака поспешно бежали куда-то по низкому осеннему небу, а под пологом леса было тихо и торжественно как в храме.  Мох устилающий «пол» кедровника глушил шаги человека, и ничто не нарушало устоявшуюся жизнь тайги. Владимир шел не спеша, вдыхая полной грудью бодрящий как хорошее вино, настоянный на аромате хвои морозный воздух. 

      Все; и  исполины кедры выкинувшие свои зеленые шатры в самую высь, и мелодичная  перекличка рябчиков и крики суетливых кедровок делящих между собой последние дары леса, и неожиданный  громоподобный взлет глухаря, радовали его и наполняли душу светлым чувством. Даже хмурящийся день не омрачал приподнятого настроения.

     Вдруг, где-то слева на  большом отдалении подали голос собаки, затем смолкли, а еще через  несколько минут над тайгой поплыл азартный собачий лай. 

     Враз,  все отошло в сторону;  думы, мечты, наблюдения -  охотничий азарт захватил человека целиком и он,  более  не таясь, спрямляя путь, бежал на этот всепоглощающий влекущий его зов.

      Еще издали увидел собак под огромным кедром, росшим на краю небольшой поляны. Не доходя до дерева метров двадцать, стал осматривать крону.  С первого взгляда стало ясно, что рассмотреть в ней что-либо будет очень не просто. Пользуясь свободой, достатком света кедр вымахал ввысь и вширь, и казался великаном в кедровом царстве. Сучья его переплелись, образуя узлы  и наросты на их пересечении, а огромные ветви простирались далеко в стороны.  Крона напоминала огромный зеленый шатер. 

      Обрезав круг, Владимир нашел заходной след соболя.  На снегу было видно, как зверек на махах уходил от погони и прижатый собаками заскочил на дерево.

     -  Да -а-а, задали вы мне задачку, тут не только аскыр, но и медведь спрятаться может,- произнес хозяин обращаясь к своим четвероногим помощникам.    – Соболь то первый, и его надо обязательно добыть, а иначе фарта в сезоне не будет, так старики говорили – добавил он. 

       Продолжая беседовать с собаками, Владимир не переставал осматривать крону.  Определив несколько «слепых» мест, которые не просматривались ни с одной точки, достал из кармана горсть малокалиберных патронов и снизу вверх стал обстреливать все «подозрительные» места. Расстреляв десяток патронов, увидел, как в одном из узлов, образованном густым переплетением сучьев показалась голова соболя и вновь скрылась.

  - Врешь, не спрячешься! – обрадовано закричал охотник и более прицельно стал обстреливать узел. Видимо одна из пулек задела зверька, и он заметался в кроне, а затем залег на крайней ветке кедра. Потом сбитый выстрелом он долго падал, пока его у самой земли не перехватили собаки.

     - Ну, вот и открыли сезон! - радостно  произнес Владимир, лаская своих остроухих друзей.  Достав из рюкзака бутерброды, приготовленные для обеда, щедро отдал собакам. 

    -  Ешьте!  - Заслужили! - А хозяин чайком перебьется! –  говорил он весело.

      Уложив соболя в карман рюкзака, продолжил путь, присматриваясь к окружающей тайге, стараясь запомнить особенности  рельефа, приметные ориентиры.  

      С низкого неба тихо стали опускаться невесомые снежинки, горизонт затянули  темные тучи. Тайга притихла.  Неслышно стало крика вездесущих кедровок, и только черный дятел Желна продолжал тянуть свое протяжное «Пи-и-и-ть,  пи-и-и-ть».

     «К непогоде кричит», - промелькнуло в голове Владимира.  Как не хотелось прерывать этот  праздник – первый день охоты,  но надо было поворачивать назад, чтобы успеть вернуться в избушку до снегопада.

      Перед тем как тронуться в обратный путь, решил дождаться собак, которые уже добрых полчаса не показывались на глаза.  Присев на валежину стал ждать.  Тайга молчала, будто все живое в ней вымерло, перестал кричать даже дятел, и только с мутного неба продолжали опускаться белые снежинки.  

       В какой-то момент охотнику показалось, что он слышит лай. Вскочив на ноги, прислушался, - через небольшие промежутки времени до слуха долетал звук, - словно где-то очень далеко кто-то стучал  по  пустому дереву.  Пробежав вперед, поднялся на небольшой взлобок и тут явственно услышал, как  ниже и чуть левее лают собаки. Ноги уже несли его в сторону лая, а глаза шарили по просветам среди деревьев, ища знакомые силуэты собак.

     На этот раз соболь затаился на небольшом приземистом кедре, но Владимир долго не мог его увидеть, мешал снег, который пошел крупными хлопьями, смазывая очертания, мешая видеть.  В конце концов, он заметил зверька в боковой развилке кроны и вторым выстрелом добыл его.  Накоротке приласкав собак, своим следом поспешил обратно.

     Тучи плотно обложили небо, снег повалил гуще, на глазах преображая лес, укрывая белым покрывалом все вокруг. До места, где он ждал собак человек шел, замечая в снегу свои следы, вернее ямки от них, дальше следы терялись, их укрыл выпавший снег.  Остановившись,   задумался, -    что делать? Вернуться в избушку своим утренним следом не получиться, а  компас с собой не захватил,  не рассчитывал попасть в снегопад.   Перспектива ночевки в лесу на голодный желудок  тоже не устраивала, да и мысль о том, как  похвастается добычей перед напарником, не давала покоя. 

     Владимир  постарался как можно точнее мысленно вычертить весь свой дневной маршрут, а потом провести прямую от места, где стоял к избушке. Приняв решение, повернулся в нужном, как ему казалось направлении, и  быстрым шагом тронулся в путь.

      Еще со школы он знал о том, что правой толчковой ногой человек делает шаг больше, и если не контролировать ситуацию, то в конечном итоге можно описать большой круг и вернуться в исходную точку. Встречая на своем пути препятствия; завалы леса, промоины, мочажины он обходил их все время справа, стараясь не свалить влево.

     Не делая перекуров,  человек все шел и шел, не обращая внимания на усталость, хотелось до темноты выйти к избушке.   

      Плотный снегопад, и ненастное небо поторопили вечер. В тайге сделалось сумрачно, видимость сократилась до десятка метров.  

       Владимир хотел было уже остановиться и подумать о ночлеге, но тут заметил, что справа по ходу его движения подошла цепочка ямок, очень похожая на следы которые могли принадлежать либо медведю,  либо человеку. Опустившись на колено,  охотник рукою выгреб из одной ямки снег и ощупал ее дно.  Пальцы наткнулись на округлое углубление в форме каблука и  плоскость со следами рубцов - след  сапога! Человек прошел здесь не более часа назад. «Напарник возвращался на избушку», - толкнулась в голове горячая мысль. Воспрянув духом  почти бегом поспешил по следам, боясь, что снег и ночь укроют их от него. Пробежав минут пять он уткнулся в небольшой завал - что-то знакомое показалось ему в очертании сломанных стволов. « Видимо видел утром, когда проходил здесь», - промелькнуло в сознании.

      Перешагивая через поваленный ствол дерева, рукой схватился за торчащий кверху сук и тут  его словно током поразил незначительный укол в ладонь.   Владимир сразу вспомнил, что час назад  он уже поранил руку об этот сук.

     Теперь все встало на свои места: и знакомое очертание завала лишь измененное выпавшим снегом и темнотой, и его собственный след, принятый за след напарника, и поведение собак, которые теперь бежали не впереди, а  позади него.

    Присев  на ствол сломанного дерева, человек отрешенно замер.  Усталость непомерной ношей навалилась на плечи. Ныли от длительной ходьбы ноги, от голода сосало под ложечкой.  

    Вспомнились прочитанные еще в молодости, в книге Г. Федосеева слова, сказанные  проводником эвенком Улукитканом: «Если непогода застигнет тебя в лесу, горах,- туда, сюда не бегай, береги силы, жди хорошей погоды»,-  простая жизненная истина, но видимо опыт приобретается на собственных ошибках.

      Стряхнув с себя минутное оцепенение, Владимир поднялся и огляделся - снег продолжал идти не переставая, и в этой снежной пелене видны были только деревья стоящие в нескольких метрах от него,  все остальное поглотила белая мгла. 

     -  Надо ночевать, ничего не попишешь, если так случилось, - вслух произнес он,  говоря это  себе самому.          Отойдя немного от завала, нашел кедр с раскидистой кроной, под которым не было снега и принялся за устройство лагеря.  Рубил сушняк на дрова, лапник,  чтобы сделать постель и заслон от ветра, а сам нет, нет да, прислушивался, не подаст ли выстрелами знак напарник.  Но засыпаемая снегом тайга хранила молчание.        

     Разгоревшийся костер весело трещал, пожирая смолевые дрова, словно пытался ободрить  человека, и у Владимира на самом деле улучшилось настроение, словно рядом появился надежный и давний друг.

    - Эко невидаль, переночевать в тайге! – Впервые что ли? – говорил он, обращаясь к собакам, навешивая на таганок котелок набитый снегом. 

     – Утром солнышко встанет,  тогда и определимся где мы, а где избушка. 

     – Сейчас я вас покормлю мои хорошие, - заслужили, да и сам чайку пошвыркаю, - пить уж очень хочется, - продолжал он дальше высказывать мысли вслух.  

     Пристроившись у костра, быстро по-походному снял с соболей шкурки,  насадил тушки на деревянные шампуры и приткнул их к огню.  

       Когда вода в котелке закипела, бросил в него щепотку заварки и отодвинул от костра, убрал от огня поджаренных соболей. 

      Дождавшись когда тушки остыли - покормил собак,  а сам, попив чаю, и положив в костер пару кряжей, лег у огня и быстро заснул, будто куда-то провалился -  усталость взяла свое.  

      Проснулся далеко за полночь. Костер прогорел, распался на крупные угли, которые светились в темноте рубиновым светом. Бросив на них сухих веток, Владимир вышел из под кедра и, запрокинув голову к небу, попытался рассмотреть, что там на верху.  На глаза, лицо, шею тут же  стали  падать невидимые холодные снежинки, он подставил под них ладони, словно  не веря в  происходящее.  

     Вспыхнувшее пламя костра осветило стоящие по соседству стволы кедров, на скорую руку оборудованную стоянку, и снежную завесу, висящую в окружающем его пространстве.   Снег продолжал идти не переставая.  Это обстоятельство несколько расстроило Владимира, но погревшись у огня и допив остатки чая, он,   укладываясь на хвою, произнес: «Утро, вечера мудренее».

   Однако медленно наступившее утро не принесло изменений в погоде.   Мутная пелена снега продолжала висеть в воздухе, закрывая собой окружающий лес, небо, солнце.

      Заканчивались уже третьи   сутки вынужденного заточения, а снег продолжал падать, казалось, с бездонного неба не переставая.   Человеку уже не верилось, что где-то есть солнце, небо, избушка,  другой отличный от его теперешнего состояния мир.  Везде снег и только снег и он   внутри его.

    Но где-то в глубине сознания, как уголек в потухшем костре теплилась мысль, - все пройдет, закончится и этот нескончаемый снегопад.  Надо только ждать, ждать, терпеть и ждать. Он словно робот автоматически  рубил и приносил к костру дрова, кипятил в котелке воду, укладываясь на хвою поближе к огню, впадал в забытье.

      Очнувшись в очередной раз Владимир, увидел  сквозь легкую пелену небольшой серпик месяца, и ярко мерцающие на небосводе звезды.  Не веря в происходящее, он закрыл глаза, вновь открыл их, удостоверяясь, что не бредит и видит все это на яву.

    Быстро вскочил на ноги и стал собирать нехитрые пожитки. Уложил в рюкзак котелок, топор, и  стал искать глазами созвездие ковша и полярную звезду.  Определившись, пошел точно на север, держа в памяти карту, зная, что рано или поздно выйдет к болоту.   Часа через полтора вышел на гриву сосняка, за которой в слабом лунном свете белела большая заснеженная низина.  Повернул на восток, и пошел в сторону избушки, держась кромки болота.   

       Постепенно  горизонт стал светлеть, в посеревшем  воздухе прорезались очертания далеких горных хребтов, а затем над ними  расцвела малиновая полоска зари.  

      Где-то далеко впереди послышался оживленный собачий лай, а через минуту смолк.  Потом Владимир уловил запах дыма,  а затем услышал хруст снега под чьими-то торопливыми шагами. Навстречу ему в окружении своры собак шел напарник.

      - Жив!  -  Ну, слава Богу! – еще издали прокричал он.

Подойдя ближе взволновано продолжал:

      - А я за это время чего только не передумал.  Патронов ворох расстрелял -  думал, услышишь.   – Ночью, смотрю разъяснило. Решил с утра идти на поиски, и тут собаки прибежали.  Бегу их следом, а сам думаю – бросили или сам с ними идешь?   – Теперь как гора с плеч, -  продолжал торопливо говорить напарник.

      Владимир смотрел на него и удивлялся.  Таким возбужденным и эмоциональным  он его раньше ни когда не видел.  Даже когда добывали зверя на берлогах, он был абсолютно спокойным.

Красноярский край
541
Голосовать

Лучшие комментарии по рейтингу

Тюмень
1362
Зачетный рассказец. У Вас всегда интересные истории... 5+++
6
Красноярский край
541
Большое спасибо Всем за добрые слова. Пишу как могу, судить Вам. Истории в рассказах не выдуманные, за десятки лет охоты чего только не приключалось. Единственная проблема заставить себя сесть и написать. Еще раз Всем спасибо!
2
Комментарии (14)
Тюмень
1362
Зачетный рассказец. У Вас всегда интересные истории... 5+++
6
Новосибирск
24529
5+
1
Деревенька у реки, Центральное Черноземье
445
Владимир, столько не было Вас тут! Надо полагать - таёжничали? С возвращением! А рассказ - замечательный! Обычное для Вас дело... *
0
Казахстан, Актобе
23309
Добротно писано!
-1
новосибирск
1056
Отличный рассказ! Спасибо! +
0
Пермь
16288
Понравилось, перечитал с удовольствием.
0
Новосибирск
30
Очень душевно. По настоящему.
Прочёл с удовольствием.
Благодарю.
0
Ростовская область
8475
Качественно сработано, рукой и сердцем Мастера! Примите благодарность! *
0
Прочитал на одном дыхании! Плюс
0
Алтайский край
504
ЗдОрово написано,читал с удовольствием,спасибо!+
0
Красноярский край
541
Большое спасибо Всем за добрые слова. Пишу как могу, судить Вам. Истории в рассказах не выдуманные, за десятки лет охоты чего только не приключалось. Единственная проблема заставить себя сесть и написать. Еще раз Всем спасибо!
2
Нягань Х,М,А,О-Югра
0
5+++
0
Псков, Остров, п/о Елины 181310
0
Лирика в охоте хорошо. Только кажется мне, не до лирики сейчас. Охотфауна исчезает, а с ней и охота. Активно начал охотиться и конечно браконьерничать с 70-го года. На моём веку это был пик численности фауны. И с тех пор шло непрерывное снижение численности. Много делал для фауны, но накапливалось недовольство снижением. В 90-х годах постепенно перестал браконьерничать и даже стрелять по зверю. По уткам раньше, в 80-х. Будучи егерем в охоте участвовал, заподозрили и решили ставить на непроходные номера.Коллектив был доволен, а я больше всех. Окончательно добили охоту халявщики депутаты, создав глупый закон об охоте. Зверь сейчас на грани полного уничтожения, даже из за родственного скрещивания. Система охоты и раньше диктовала всем становиться хапугами, ворами, браконьерами. После нового закона к этому добавилась злоба. Охота обладает мощным эмоциональным зарядом, только эта мощность направлена на разложение морали охотника. А ведь могла бы служить воспитанию. И путь для этого был - разделить угодья по основанным на доверии коллективам. Правило одно - коллектив охотится только в своём участке и больше никто без разрешения всего коллектива. Что произвёл, тем и пользуйся и не ищи халяву. Наш браконьерский коллектив 3 года охотился на таких условиях. По окончании срока была проверка, охотовед оценил участок как ещё один воспроизводственный, но областному председателю это не нравилось и нам договор не продлили. Власть любит чтобы подчинённые больше зависели от неё. Охота без зверя это подделка охоты. Для меня нужно было мясо и я браконьерничал. Зверь шёл на убыль и я перестал стрелять, завёл коров для мяса. И самым приятным временем для меня было, когда дома есть мясо и можно спокойно работать на зверя. Поэтому я всегда отрицательно относился к охотничьим СМИ, которые навязывают азарт от убийства. Он меньше и отрицательного качества, чем азарт от работы. Молодёжь, воспитанная на СМИ, особенно вредна для охоты. Нет азарта заботы, большой азарт убить. [email protected]
1
Томск
4485
Отлично написано! 5+
0

Добавить комментарий

Войдите на сайт, чтобы оставлять комментарии.
Наверх