Последний сезон
Посвящаю этот рассказ моему деду - Кокорину Борису Ивановичу. Его парализовало вечером следующего дня после возвращения с охотничьего участка, а через 20 дней его не стало.
Борис устало опустился на колодину, смахнув с нее рыжие иголки лиственницы. Собаки устроились рядом, понуро опустив головы в пожухлую траву. Гнетущее настроение целиком овладело охотником, тайга вокруг казалась серой и безжизненной. Стылая земля ждала снега, так необходимого в это время, снега ждали и охотники, но небесная канцелярия была скупа на осадки в этом году, хотя давно пора было бы . Вообще с погодой в последние два года творилось, что-то неладное. В прошлом году в июне ударили заморозки, и за одну ночь убило весь будущий урожай ягод и урожай ореха этого года, теперь вот нет снега. В тайге не видно ни зверей ни птиц, только медведи не нагулявшие жира теперь шатались тощие, голодные и злые. Борис за четыре дня сталкивался с ними уже три раза. Жалкое зрелище представляли собой голодные звери и что больше всего настораживало не избегали встреч. Неужели все, отохотился, что то чужое, серое и колючее сидело в душе охотника. Не было того упоения началом сезона промысла, долгожданной встречей с любимыми местами, напротив что-то гнало его прочь, домой, от постоянного беспокойства в зимовье спал с заряженным ружьем, хоть и понимал, что не медведей страшится, а как раз чего сам понять не мог. Собаки чувствуя настроение хозяина тоже еле волочили лапы рядом вместо того чтобы задорно носится по сопкам в поисках соболей.
Нет, надо выходить решил Борис, так и до сумасшествия недалеко. Похожу с внуком по закрайкам, или сбегаю за кабанами, глядишь и отпустит. Обидно было возвращаться пустому да еще раньше срока, но и сидеть в тайге бес толку смысла нет. Тяжело поднявшись, пошел в сторону зимовья, время до вечера было еще предостаточно, но решение возвращаться уже принято и тянуть дольше не было ни сил, ни желания. В зимовье прибрал вещи, подвесил к потолку припасы и выпив лишь кружку чая лег спать, но сна не было. Всю ночь за дверью избушки плясали и визжали девки, и от этих плясок покрывалась холодным потом спина, а руки до синевы пальцев сжимали «белку» с взведенным курком. Пляски кончились лишь рассвет чуть забрезжил в мутном оконце зимовья, Борис наконец уснул. Проспав два часа тяжело встал, пора собираться, до дома день хода. До места куда его забросили на машине дошел на удивление легко и быстро и немного пройдя по дороге, услышал лай собак. Собаки лаяли на белку, долго высматривал ее в густых лапах ели, но сбил одним точным выстрелом. Через некоторое время облаяли еще одну белку у дороги, настроение понемногу выровнялось, серый колючий комок в душе уже не лез наружу к горлу. Да что же это такое, хоть назад возвращайся! Но нет, не мальчик ведь в конце концов бегать туда-сюда, решено домой так домой. В выходные приедет внук, сбегаем с ним за кабанами. Охотник бодро шагал по стылой дороге, а тайга закрывалась за ним серой и холодной. Человек уходил и не было цепочки следов связующих его с любимыми местами, где с молодых лет гонял соболей, добывал медведей на берлогах, слушал рев изюбрей в рассветных сумерках. Не было снега в тот год, а замершая земля не оставляла отпечатков его сапог. Охотник уходил, уходил навсегда.
