Рыбаки-охотники.
Обычная фраза для охотников…,, вечерняя зорька второй половины сентября,,.
Лично для меня, эти слова означают, что пришла пора поиска маленького плёса-блюдца. Куда возвращаются на ночлег кряковые; когда в мутнеющих сумерках зори, даже при пролёте водного жука или какого-либо насекомого, мои руки судорожно вскидывают ружьё; когда все органы чувств в апогее напряжения. И кажется, что в наступившей тишине ты лишился слуха.
Наиболее удачным местом таких охот (лично для меня) остаётся прибрежно- пойменная часть озера Убинского с его юго-западной стороны между деревеньками Чёрный Мыс и Крещенкой. Там, где полои заросшие водолюбивыми растениями образовали маленькие озерца, сплавины или бочажины окружённые высоченным камышом, осокой и тростником.
…Два моих приятеля(Александр и Дмитрий) давно интересовались этим местом охоты. По работе, мне были хорошо знакомы охотпользователи базы, в прошлом «СибАкадемстроя». И после решения вопроса с путёвками, они с удовольствием согласились на поездку. И всё же в большей степени их желание было вызвано возможностью рыбачить. Ведь озеро Убинское славилось изобилием разных видов рыб от сорной до вкуснятины-пеляди.
...Время в пути Новосибирск-Убинское-Чёрный Мыс прошло незаметно. Как говорится,-кто рано встаёт, тому Бог даёт. Уже к 12 -часам субботы мы пробились на своих ,,чкаловках ,, к знакомым мне полоям. Погода была просто шедевр. Солнечно, полный штиль, температура шесть-восемь градусов. Однако перелёта уток практически нет. Лишь однажды, едва не сшибая макушки камыша, вихрем пронеслись встревоженные ястребом чирки. Где-то в камышовых кочках одиночные кряковые, после короткой переклички, договорились к отлёту на кормовые поля.
Плотно закусив домашними заготовками и побалагурив на всевозможные темы,мои рыбаки-охотники решили провести вечернюю зорьку на открытом полое. Рядом с местом, где на чистой воде, бросили несколько сетёшек вдоль берегового камыша озера. А если точнее, для тех кто знаком с Убинкой, за пятым мысом. Для меня, любое их решение было позитивным. Через четверть часа, захватив ружьё, патронташ и шест я пробирался по краю сплавины в поисках блюдца-пятака. Вскоре стало понятно, что на прошлогодних местах вода высохла. Пришлось обследовать дальний угол поймы , где ещё днём я приметил, как одиночные кряковые изменяли линию полёта или присаживались в пожухлое низкотравье сплавины. С шестом в руках и в залатанном рыбацком костюме я бродил без опаски. Продравшись сквозь высоченный камыш, вдруг вышел на открытое место с водой. Впереди меня, на другой стороне узкой «протоки» с донной растительностью, поднялись на крыло несколько уток. Чтобы не тратить силы, продвигаясь через камыш, я решил пройти по середине этого рукава. Сделав пару десятков шагов с удивлением обнаружил, что дно было невязкое, но с подводной растительностью и глубиной едва выше колен. Вдруг над головой стремительно просвистели чирки и с разворотом плюхнулись на воду. Мгновением позже, заметив моё движение, взлетели. Однако после моего дуплета навскидку один из них срезался под урез высоченного камыша. Запутываясь в донном иле я спешно подошёл к замеченному месту, но сколько не искал чирка, так и не обнаружил. С досадой, ещё некоторое время тщательно всматривался в стебли камыша торчащего из воды. И тут на мелководье заметил лёгкую рябь. Повесил ружьё на плечо. Потихоньку подошёл к тому месту и от удивления оторопел. В метре от меня, выставив горбик над поверхностью воды и едва шевеля плавниками, грелись на солнце несколько крупных карасей размером в полторы ладони. О таком явление я ранее слышал от дедов, но вначале подумал, что рыба больная. Сразу попытался схватить ближнего, но тот мгновенно свечкой зарылся в ил. И всё же изловчившись, успел поймать несколько штук.
..Однако время поджимало. Выбрав направление и пробираясь с трудом через плотный тростник я внезапно вышел на край маленькой бочажины с ещё не высохшим зеркальцем воды. По большей части периметра, между камышом и водой глубиной в три ладошки, образовалась узкая полоска донного ила. На нём отчётливо виднелись отпечатки лапок уток, свежий помёт, а кое-где на кочках пух и пёрышки. Верный показатель, что утки отдыхают здесь регулярно. Сделал ещё несколько шагов, чтобы определиться с местом для засидки, как за высоченной стеной камыша поднялись на крыло несколько кряковых и невидимо улетели.
На душе безмерная радость. Сам себя поблагодарил вслух,-« вот это то, что и требуется для вечерней зорьки».
...Время приближалось к сумеркам. Но я уже стоял на добротной кочке, сооружённой из нарезанных снопов камыша. Вокруг засидки, в радиусе двух шагов, срезал все метёлки. Внезапно, совсем рядом, вечернюю тишину разорвало эхо нескольких выстрелов с характерным отличием калибра ружей. Послышался всплеск воды. Следом ещё одиночный выстрел. Тут же возгласы моих приятелей и поздравления друг-друга с полем.
У меня, в пределах видимости, ни единого налёта, но это и понятно. Обзор лишь в огромное небесное окно в сторону заката на пол-сотню шагов. Через десяток минут со стороны моих рыбаков-охотников вновь послышалась хаотичная стрельба. И тут же бурное обсуждение. По всему чувствовалось, что мои ,,рыбаки,, пребывали в хорошем настроение и весьма довольны охотой.
Пелена сумрака уже окутала водяное блюдце плотным кольцом. В наступившей тишине едва слышался мужской разговор. Видимо уже ждали в условленном месте. Но для меня только начало охоты и требуется ещё минимум полчаса. В глазах стоит резь от напряжения. Голова как маятник. Казалось, что мешает слушать, не только шапка, но и волосы.
Ничего не подозревая уже несколько раз над блюдцем зависали кряковые. После одиночных выстрелов их силуэты то бездыханно шлёпались на воду, то на донный ил. Оставалось лишь не забыть, куда упали и сколько добыто. Иногда, после нелепых промахов, утки мгновено растворялись в сумраке над камышом. Вот из-за спины надлетела пара кряковых. Однако с выстрелом запоздал. Лишь на фоне померкшего заката успел заметить их длинные шеи, на мгновение склонившиеся к зеркалу воды отражающего небосвод.И всё же инстинкт ночлега приближающейся ночи их заставил вернуться. Они сделали маленький круг и бесшумно подсели на воду в темноту. Стрелял по одной из водных дорожек, а вторым удачно добрал беглеца, желающего взлететь и бросить на произвол судьбы своего сородича.
Наконец, сумрак поглотил все. Уже не различима граница между камышом, донным илом и водой. И лишь, когда один подранок ушёл, сам себе сказал,-»всё, шабаш,достаточно и семи- красавцев».
Вскоре подошёл к условленному месту встречи. Мои приятели мирно сверкали огоньком сигарет. Рядом на кочке лежала армейская фляжка и открытая консерва-килька в томате.Они неспешно вели диалог о предполагаемом количестве добытых мной кряковых. Основывая умозаключения на количестве услышанных выстрелов или шлепков по воде от падающих уток. Один предположил -пять, другой-восемь. Поздравив друг друга с полем, выдвинулись к лагерю. Под мерные звуки приятно чавкающей под сапогами сплавины, я рассказал о своей уникальной рыбалке голыми руками без сетей или прочей рыболовной оснастки. Вначале они надсмехались, но доказательная база из четырёх карасей была представлена позднее в виде ухи.
Утро следующего дня ожидалось с нетерпением. Настроение омрачал лишь факт вечернего отъезда домой. Поэтому Дмитрий отстоял зорьку невдалеке от места, где стояли его сети. Он сделал пару красивых дуплетов по подсевшим чиркам и пролетающей стайке чернеди. Мы же с Алескандром встретили зорьку у рукава с чистой водой. Естественно, утренних налётов местных уток в это осеннее время ожидать не приходилось, а если и бывают, то на удачу. И она нас не покинула. Когда тёплые солнечные лучи вновь гладили камыш и осоку, на поверхности сплавины, на кочкарнике уже лежали несколько добытых цветных уток. Весьма любопытным действом оказалась ловля карасей руками.Ближе к полудню они вновь грелись на мелководье в двух-трех метрах от среза камыша. Отсутствие «практики» в подобной рыбалке, обошлось нам вначале мокрыми по плечо свитерами и потерей около десятка увесистых карасей (подсака не было). Однако оказалось, что караси уже «сонные». Важно было спокойно, без бульканий подходить к ним с воды к берегу. Затем медленно подводить ладонь руки под брюшко и резким движением выбрасывать на камыш или траву. Протока (рукав) с открытой чистой водой была не более двухсот метров. Оказалось, что караси принимали солнечные ванны только в двух местах и с южной стороны сплавины. Сюрприз от природы был весьма щедрым- около четырёх десятков «горбатых» величиной с полторы ладошки. Сети были также рыбацкие и по-настоящему уловистыми,- в основном окунь и лишь в одной отдельно стоящей донной «сетке»-мелкая пелядь.
P.S. Спасибо моим друзьям Александру и Дмитрию; рыбакам и охотникам с большой буквы. Добрая память - Владимиру Шевцову и Виктору Тришину (уже ушедшим в мир вечной охоты), но с которыми я бывал на охоте много раз на Убинском озере в разных его местах, и не только.. . Спасибо и тебе природа за твою щедрость!
