Даешь лису В С Трубецкой
Не случалось ли с вами когда ни-будь в вашей жизни, что вдруг найдет на вас полоса неудач и невезений. Все идет у вас хорошо, пока вдруг что то не оборветс я и не испортится, и тогда у вас ничего уже не выходит, что бы вы не предпринимали. Попадая в такую полосу, не отчаявайтесь, терпите, ведь это только «полоса». Даю вам слово, что рано или поздно, вы выскочите из нее… Твердо верьте, что когда нибудь(может быть, даже очень скоро) ваш жизненный путь пересечет и «счастливая» полоса, полная удач и везений.
В тот год со мной как раз так и случилось, что я попал в «несчастную» полосу. Для охотника это особенно всегда чувствительно. Не смотря на дивную погоду и обилие дичи, мне в эту осень форменно не везло: то насмерть подраненная лиса уйдет в нору перед самым носом, то подстреленного зайца разорвут и поедят мои же собаки, а то не известно почему охромеет любимая гончая, или у ружья во время охоты сломается боек.. Словом попал я в ужасно «несчастливую» полосу, но, твердо уверенный, что ей придет конец, я решил перебить и переломать ее во что бы то ни стало - и настойчиво продолжал ходить на охоту.
В тот день, когда со мной это случилось, я почему-то был уверен, что наконец выскочил из злополучной полосы неудач. Уж очень настроение было хорошее!
Была одна из первых порош, которые так дороги охотникам, и которые надолго остаются у них в памяти.
Еще по дороге в Кибенский лес я в поле застрелил, прямо с лежки, здоровенного, редкостного русачищу, кил на 5-6. В таких зайцах бывает одного сала на полкило. А не успел я войти в лес, как моя гончая, Докука подняла другого. Второй русак оказался, что называется «грамотным» и поводил-таки Докуку и меня самого, прежде чем попал на на мушку и, наконец оказался у меня за спиной. А тут моя неутомимая гончая напоролась на лисицу, и опять пошла у нас потеха.
Лиса попалась тоже матерая, повидавшая на своем лисьем веку не одну гончую собаку. Как я не ухитрялся, долго не выходило у меня ничего. Много раз в тот день хитро обманывала лиса нас с Докукой.
Докука гонит по горячему следу, а лисица вдруг повернет и пойдет своим следом прямо навстречу собаке. Скрываясь за чащей кустов, она внезапно сделает громадный прыжок в сторону и рядом пропустит разволновавшуюся собаку. Докука - старая, опытная выжловка. За свою собачью жизнь она перегоняла не один десяток лис и, можно сказать, собаку на них съела… Конечно, она скоро разбирается в чем дело, и вновь попадает на верный след.
Лисица кружит и путает в самой чаще, не желая выйти на открытое место. Докука нажимает. Лиса решается. Вот она неожиданно появляется передо мной, шагах в шестидесяти. В тот миг, когда ружье ловко подпрыгивает, чтобы встать в мое плечо, в этот миг зеленые глаза зверя встречаются с моими. Это всего лишь миг, какая то доля секунды, но этого вполне достаточно, чтобы сделать промах по хитрой обманщице; она как будто кидается вправо, на самом деле уходит влево, в густую чащу осинника, обманув меня пушистым хвостом.
Минут через пять я вижу ее уже позади себя. Она дует чистым полем, направляясь в соседний Александровский лес. Смешными, неторопливыми скачками идет она, поминутно останавливаясь и оглядываясь назад, не видно ли собаки, причем высоко поднимает свою хитрую мордочку. Докука соображает в чем дело, и мчится полем за лисой, заливаясь певучим альтом…
Иду в Александровский лес. Лисица крутит там часа полтора, и крутит так мастерски, что я не могу ничего с ней поделать.
Вот лиса и Докуку несутся обратно в Кибенский… Бегу туда же. Убитые русаки дают о себе знать и больно режут мои плечи ремнями. Лиса ходит на малых кругах в самой чаще. Она начинает уставать. Вот она переходит в ельник. Теперь я наконец понимаю ее тактику. Я заползаю в самую чащу и ложусь, поставив ружье в узкую прогалину. Лежу так с полчаса в мокром снегу, не отрывая глаз от узкого коридорчика между елок. Теперь я знаю, что нужно толь терпение, и терпение мое вознаграждено; утомленная и вымотавшаяся лиса бесшумно появляется сбоку. Она сама становится под мушку же наведенного ружья, и мне остается только нажать на спуск, что я и делаю.
Лиса убита. Это - великолепный матерый самец, роскошный экземпляр, за шкуру которого, без сомнения , дадут большую цену.
Мы с Докукой рады и удовлетворены. Не легко убить лисицу из под гончей. Пойдите, попробуйте-ка, и если вы с гончими еще не охотились, ручаюсь - вам не убить лисицы нипочем, она вас надует непременно, как бы в теории вы не изучали эту охоту. Да, лестно убить лисичку из под гончей, а в особенности такую красавицу, какая теперь находилась у меня в руках. Вошел я на опушку, в редкий кустарник. За спиной у меня матерые русаки, в руках - матерая лисица… Хватит! Охота очень удачна. Можно и домой собираться, тем более начинает темнеть, а до дому порядочно. Больше половины дня водила нас проклятая лисица, измучив и меня и Докуку. Лисицу таскать тяжело. Чтобы не обременять себя, я решил ободрать ее, и для этой цели уселся на пенек, достав нож и намереваясь начать эту операцию. Не тут то было: внезапно завизжавшая Докука заставила бросить на снег добычу. Бесценная Докука! Она опять кого-то погнала…
Неужто я еще кого ни будь стукну? Ну и денек удачный выдался сегодня! Слышу заворачивает моя собака в овражек, и мне делается ясно, что сейчас я буду в кого-то стрелять… Бегу наперерез. Для выстрела еще достаточно светло, и я всматриваюсь, ожидая увидеть несущегося зайца… Гляжу: по дну овражка несется… Кто же?... Еще лисица! Вот так везение! Она мчится во всю прыть, словно стелется по снегу, красиво вытянув громадный хвост.
Хлоп! И эта готова. Подхожу к убитой лисе.
Ну и лисица! Матерущая сука. Не иначе как супруга убитого кобеля - как раз ему под пару. Красота!
И так, две лисицы, два русака. Все четыре - матерые. Недурно. Для наших мест чересчур недурно. Можно сказать, редкая, феноменальная удача! Такие случаи долго не забываются охотниками.
Одно лишь неприятно: во время последнего гона я потерял свой нож, и шкуры снять теперь уже нечем. Придется тащить добычу на спине. Я подобрал трофеи и взвалил их на себя.
Но попробуйте потаскать на своем горбу такую компанию! Взвалите на себя после целого дня беготни по рыхлому снегу, двух матерых лис, и двух русаков. Возьмите теперь в руки вашу добрую двустволку. Чувствуете? В одной добыче - более двадцати пяти кило! Теперь прогуляйтесь в таком виде. Через пару километров вы так взопреете, что проклянете всю охоту.
Понял я, что не дойти мне до дому в таком виде. И тут я сообразил, что поблизости должен находиться железнодорожный разъезд «№63». Хотя единственный пассажирский поезд и прошел нынче утром, а все же я решил толкнуться на разъезд. Авось, на мое счастье, какой ни будь товарный поезд пойдет в сторону города, а кондуктор войдет в мое положение и дозволит прокатитьс я на тормозе, всего один лишь прогон.
Свернул к разъезду и тихонько поплелся. Пройду с четверть часа и валюсь на снег от усталости. Измучился вдребезги, а на душе легко и хорошо…
«Ну - думаю - теперь мне поперло. Жена обрадуется. Вот обрадуется! Прежде всего - лисы: рублей по 17, а то и по 20 за шкуру – это уже около 40 рублей… Жене, так и быть отдам рублей двадцать пять - тридцать, а остальные денежки - мои. Выпью с Семен Семеновичем… А зайцы?.. Опять же и вкусно, и сытно, и много. Жена будет рада. Ей нечем будет крыть, когда я днями буду пропадать на охотах… Главное же - факт налицо: моим неудачам пришел конец!»
Я подходил к разъезду. Увешанный добычей, еле взошел я на платформу. При виде меня ахнули: и начальник разъезда, и станционный сторож. Они обступили меня с расспросами и похвалами.
- Вот это я понимаю - охотничек!
- Ага, попалась, которая курей моих таскала - радовался сторож, поглаживая убитую лису - У-у какая гладкая - на хороших харчах жила. Докука тоже вызвала восторг.
- Ну и собака… Вот, действительно, я понимаю - салбернара!
Я спросил, не будет ли случайно товарного поезда в город и можно ли будет проехать на нем.
В тот день мне положительно везло. Оказалось, что на запасном пути, у семафора, уже стоит товарный состав, который сию минуту отправится.
Увешанный добычей охотник всегда является героической личностью, и все ему сочувствуют.
- Бегите скорее к поезду… Эн фонари виднеются. Сигайте на тормоз без разговору, и минут через сорок будете дома.
Спотыкаясь, я бросился в указанном направлении, ведя на сворке Докуку. Из надвинувшегося тумана неожиданно выплыли силуэты вагонов. На тормозе последнего вагона чернелась фигура кондуктора. Этот черствый человек, однако, оказался большим формалистом и отказался допустить меня на тормоз. Я спорил и настаивал, а время шло. Раздался свисток кондуктора, и я ринулся вперед с намерением сесть на следующий тормоз.
Таковой оказался не далее, как через три-четыре вагона. На площадке стоял какой-то человек.
- Эй, гражданин, помогите мне с зайцами и лисами взобраться к вам на тормоз!
- Охотник… Ну что же, лезьте живее. Поезд трогается - прозвучал низкий голос незнакомца.
- Берите зайцев!..
- Даешь зайцев! - пробасила черная фигура незнакомца принимая от меня добычу.
- Возьмите лисицу!
- Даешь лисицу! - снова пробасил неизвестный гражданин.
Поезд начинал тихо трогаться.
- Берешь другую!
- Даешь другую!
Вся моя добыча оказалась на тормозной площадке.
Я обхватил обеими руками Докуку и поднял ее в воздух.
- А ну хватайте теперь собаку за ошейник… Тащите скорее.
- Собаку?.. Да ведь она укусит!
- И не тронет: она смирная… Берешь собаку! Ну, скорее.
- Да что вы, гражданин?.. Дурак я что ли, чтобы собак ваших таскать?
Поезд прибавлял ходу… Я шел рядом с вагоном… Я пробовал прижать одной рукой к себе громко взвывшую Докуку. Свободной рукой я ухватился за железную ручку. Докука с визгом металась. Но незнакомец неожиданно преградил мне дорогу.
- Куда вы претесь гражданин? Нешто можно сюда с собакой? Катитесь вы…
- Бросайте обратно лисиц!.. Бросайте скорее!.. - надрываясь кричал я вслед уходящему поезду.
- Счастливо оставаться! - басила темная фигура негодяя, исчезая во мгле тумана, в котором вскоре исчез и весь поезд, унося мою добычу в неизвестные города и страны… Его дразнящие красные фонари уже уплыли в молочном тумане, и лишь хохотавшие колеса четко отстукивали:
- Дурак-болван, дурак-болван, дурак- болван…
* * * * * *
- Где же ваши лисы и зайцы? - встретил меня начальник разъезда.
Я объяснил…
Как хохотал начальник! До чего смеялся станционный сторож! Дураки!.. Они буквально валились от смеха. Видно скучно жить на разъезде.
Моя история с уехавшими лисами и зайцами внесла большое разнообразие в серую жизнь маленького разъезда «№63». Начальник дважды заставил меня рассказать ему все по порядку. Он был так доволен, что распорядился поставить самовар…
Разбитая Докука в углу мрачно зализывала истерзанные лапы, которым нынче так досталось. Она недоумевающе смотрела мне в глаза. Она все понимала, но к счастью не умела ругаться.
Во время чая любезный начальник протелеграфировал на следующую станцию, однако оттуда ответили, что на подходящем поезде нет ни зайцев, ни лис, ни подозрительных граждан, говорящих басом. Куда они исчезли - я не узнаю, не узнаю никогда…
Лишь поздней ночью пешком доплелись мы с Докукой домой, усталые до пределов человеческой и собачьей возможности.
Жена ругалась… Нет, до чего она ругалась!.. Ни единому слову из моего рассказа она не поверила и объявила, что я всю свою жизнь нагло врал….
Да что жена!.. Семен Семеныч и тот не поверил, когда на следующий день рассказал ему все в мельчайших подробностях.
- Рассказывайте, Владим Сергев! - только услышал я от него.
Не знаю поверите ли вы мне читатель… Впрочем спросите у сторожа и начальника разъезда «№63». Они как будто и теперь там околачиваются… Спросите их. Они вам скажут, лгу я или нет…
